Игра отражений (СИ)

Кристина кивнула:

— Хорошо, давайте зайдем. Я немного побаиваюсь, признаться, но ведь рядом будете вы.

Доминико спешился и подал ей руку.

— Не бойтесь, я еще не разучился держать в руках шпагу, а она сделана из лучшей бактрийской стали.

Кристина приняла его руку, спешиваясь, приподняла юбки, позволяя полюбоваться… ботинками.

— Здесь строгие парки. У нас дома таких нет, нет этих стриженых деревьев, симметричных дорожек. Зато есть оливковые рощи и светлые буковые леса.

— Наверное, это красиво? Вы тоскуете по родному дому, лорд Даркмайр?

Стены лабиринта как-то сразу отрезали все звуки внешнего мира, высокая изгородь почти закрыла небо, потянуло промозглой сыростью. Если тут и умерла однажды леди-изменница. то явно от тоски и уныния.

— Немного. Я еще не настолько долго здесь, чтобы испытывать подобные чувства. Но сравнение пока не в пользу островов. Мало солнца, сырость и постоянные туманы… Я люблю наши солнечные холмы и виноградники, узкие улочки Сагранзы и Оленто, вымощенные мозаиками площади и величественные соборы. Все здания у нас стремятся ввысь, не то, что здесь.

— Просто вы не бывали там, где цветет вереск, а на побережье о клыки скал ударяются грозные волны моря. И гордые замки возвышаются над всем, неприступные и мрачные.

— Когда-нибудь побываю. Осторожнее, — юноша подхватил ее под локоть, — корни. Не знаю уж, боятся ли садовники призраков, но за этим лабиринтом явно давно не ухаживали.

— Говорят, тут стены сами меняют расположение, запоминайте дорогу, лорд Даркмайр.

— Это уж точно враки, простите, — усмехнулся Доминико. — И зовите меня по имени, драгоценная донна.

— Хорошо, лорд Доминико.

— Просто Доминико.

Кристина улыбнулась:

— По имени друг друга называют лишь супруги, лорд Доминико.

— О, вот как? — он удивился. — Простите, буду знать. Здесь нравы строже, чем у нас.

— Намного, — Кристина осмотрелась. — А вы ведь запоминали дорогу, пока мы шли?

— Конечно, не волнуйтесь. Вернемся?

— Думаю, да. Я думала, тут будет… более захватывающе. Призраки, страшные звуки. А это всего лишь неухоженный лабиринт.

— Идемте, донна Кристина, лучше проедем еще по парку. Солнечный день, стоит наслаждаться им, а не бродить по промозглым зарослям, — Доминико повел ее назад.

— А когда же вы пригласите всех на чаепитие в своем поместье? Все ждут с замиранием сердца.

— О, как только наберу штат прислуги. Сегодня уволились все старые слуги поместья, — фыркнул Доминико.

— Вот как, — слегка удивилась Кристина. — Странно… Хм. То есть, приглашение на обед отменяется?

— Ни в коем случае. Анхель обещал справиться. И мне не в тягость будет поухаживать за вами.

— Что ж, хорошо. Лорд Дамайн встретится с нами за полчаса до полудня.

— Лорд Дамайн? Кажется, я встречал его имя в записях тетушки. Он был одним из ее кредиторов, — Доминико нахмурился. Кроме титула и земель, тетка оставила ему массу проблем.

— А кроме того, это друг нашей семьи, который будет сопровождать меня при визите. Не волнуйтесь, он разделяет дружеские визиты и деловые встречи.

— Что ж, я с радостью пообщаюсь с ним. А вот и выход. Прошу, драгоценная донна, — Доминико улыбнулся.

Кристина вышла, потрепала по шее вороную лошадь, флегматично фыркнувшую:

— Что ж, просто покатаемся. Главное, не забредать слишком далеко, чтобы не сочли, что вы скомпрометировали мою честь.

— Лабиринт не считается? — Доминико задорно свистнул, подзывая своего коня. Помог леди сесть в седло и сел сам.

— Нет, что вы. Там точно нельзя… скомпрометировать кого-либо. Чересчур сыро, холодно.

— Ну, целоваться-то там точно можно, — рассмеялся юноша. — Или же здесь о поцелуях можно забыть?

— Поцелуи не считаются причиной немедленной свадьбы.

— Скорее уж, поводом к пересудам. Вы простите мне нескромный вопрос?

Кристина немного подумала и решила, что простит:

— Спрашивайте.

— На балу мне показалось, что лорд Роберт Киркуорт опасается вашего брата?

— Ах, юный Киркуорт? Конечно, любой бы опасался, если б в неподобающем лорду и джентльмену виде, напившись совершенно безобразнейшим образом, — Кристина позволила себе гримаску, — сел за игорный стол и за каких-то полчаса проиграл все свое наследство.

— О, вот как? Теперь мне ясно. Здесь так распространен этот порок, что я просто удивлен. От меня ждут того же?

— Как знать, возможно. Азарт, вино, кровь, которую это все будоражит.

— Похмелье и осознание проигрыша наутро? Стоит ли оно того? Боюсь, меня сочтут скучным и унылым, но игра и пьянство — не по мне.