Виктор Точинов - Бейкер-стрит, 221

Меры эти были вызваны тем, что Юханссон в обещанный час не управился, не управился и в два часа, и в три, станция до сих пор оставалась без нормального энергоснабжения. А затем вернулся с прогулки Кеннеди - и запуск дизель-электростанции вновь отложился. Потому что мой коллега по громкой трансляции настойчиво пригласил всех оставшихся в живых обитателей «Эндерби» в кают-компанию (системы и внутренней, и внешней связи питались от аварийных аккумуляторов).

Оповещать коллег подобным образом было прерогативой начальника станции, и только его. В радиорубке к тому времени неотлучно дежурили Шапелье и Вонг - возникли опасения, что убийца попытается вывести из строя передающую аппаратуру. Поначалу француз и кореец старались объяснить Кеннеди, кто именно может воспользоваться трансляцией - но быстро согласились с его аргументами. Наиболее убедительным и весомым из пресловутых аргументов оказался дробовик чудовищного восьмого калибра, приставленный к голове Жан-Жака…

Белый медведь - самый крупный из ныне здравствующих сухопутных хищников. К тому же - зверь умный и любопытный. И когда оголодает - человека не боится совершенно.

Для зимовщиков первых полярных станций (естественно, не в Антарктиде, а в Арктике) неожиданные визиты косматых гостей всегда были проблемой. Испуганные люди начинали пальбу - но пули револьверов и обычных ружей лишь приводили в ярость громадин, чей вес нередко превышал полторы тысячи фунтов… Случались и жертвы.

Поэтому с давних пор на полярных станциях повелась традиция - иметь в хозяйстве хотя бы одно ружье или штуцер восьмого калибра. Таким оружием обычно никто не пользуется, кроме африканских охотников на крупного зверя, - шестидесятиграммовая пуля мгновенно валит с ног хоть слона, хоть носорога. Вот и против белых медведей это средство оказалось более чем действенным.

Годы шли. Людей в Арктике становилось больше, медведей - меньше. Но традиция соблюдалась свято - хотя чаще всего чудовищное оружие до конца зимовки в ход не пускалось. Более того, с годами обычай перекочевал и в Антарктиду - первые здешние зимовщики, конечно же, имели богатый арктический опыт. Белых медведей тут, понятное дело, не водилось, но мало ли что… Вдруг императорские пингвины озвереют, или морской леопард решит доказать, что не зря его так прозвали…

Станции «Эндерби» даже подобные маловероятные опасности не грозили - слишком далеко она отстояла от побережья. Но ружье с запасом патронов - пулевых, картечных, дробовых и сигнальных - имелось и здесь.

Сейчас оно оказалось в руках Кеннеди. И, надо сказать, придавало некоторую убедительность его бредовым речам.

Слушали моего коллегу внимательно.

Не перебивая.

– Я думаю, господа, для вас не секрет, что среди нас находится убийца, - начал Кеннеди, усевшись на стол в кают-компании и держа ружье на коленях. Ствол, впрочем, был направлен в сторону сгрудившихся на другом конце помещения полярников. Выстрелить Кеннеди был готов в любую секунду.

Он продолжал:

– Но кое-какие моменты, господа, придется вам объяснить - и тогда вы поймете, отчего наш разговор происходит именно таким образом.

И что вы думаете? Этот маньяк поведал историю своей многолетней охоты на Галактического Киллера - достаточно подробно, ничего не упустив.

Полярники молчали, обалдев от его уверенного тона, цифр, дат и подробностей былых уголовных дел.

Вонг, на которого широченное жерло ружья произвело наибольшее впечатление, вежливо спросил:

– Но, мистер Кеннеди, что делать Галактическому Киллеру здесь, в Антарктиде?

– Это же очевидно! - загорячился Кеннеди. - Разгадка лежит совсем рядом, чуть ли не за стеной. Антаркт! Вернее - псевдо-антаркт, а на самом деле продукт - очевидно, неудачный - опытов по гибридизации людей и пришельцев! Я много лет подозревал, что Антарктида - идеальное место для инопланетной базы!

Вонг кивнул, словно ответ его вполне удовлетворил.

Я тем временем расположилась чуть в стороне, поодаль и от Кеннеди, и от полярников. И напряженно размышляла: что предпринять, когда события выйдут из-под контроля?

А они обязательно выйдут, сомнений в этом не оставалось. Начальник станции сидел молча и неподвижно рядом с небольшой выставкой геологических образцов, добытых в горах, расположенных к востоку от ледника Гэллапа. Он не произнес ни слова, но я была уверена - это лишь затишье перед бурей. Казалось, бурый антарктический загар, покрывавший лицо Бланша, не оставляет никаких возможностей покраснеть. Но Монлезье сумел-таки сделать это! Не покраснеть - но приобрести лилово-черный оттенок. И, зная кое-какие фамильные черты его характера, я ждала взрыва…