Виктор Точинов - Бейкер-стрит, 221

– Боже, что тут было! Она взвыла, как тысяча демонов! Она каталась по земле и раздирала когтями свою кожу! А зловоние… Я только тогда понял, что значит выражение «адское зловоние» - в самом буквальном его смысле… Я подумал, что меня немедленно стошнит - прямо внутрь капюшона. Но каким-то чудом сдержался…

Всё было ясно. И охотники приступили к казни. Длинным, раздвоенным на конце осиновым колом брат Трувер прижал к земле ноги вампирши. Юстас (или Фоб?) и Артур-Деймос такими же кольями - руки. Трое крепких мужчин с трудом удерживали в неподвижности на вид тщедушное тело. Четвертый охотник, не то Фоб, не то Юстас, взял другой кол - укороченный и остро заточенный. Приставил к лохмотьям в районе сердца. Замахнулся кувалдой…

– Кровь ударила вверх фонтаном чуть ли не в ярд высотой! Причем, - обратите внимание, доктор Блэкмор, - совершенно не людская кровь! Черная!

(Удивляться мне тут было нечему. Любая кровь в свете фонариков покажется темной, почти черной.)

Вампирша продолжала подергиваться - но уже конвульсивно. Охотники отпустили удерживавшие ее колья. И, один за другим, нанесли удары кувалдой по торчащему из сердца колу. Последним ударил Джун… Иначе говоря - Кристофер Дж. Т. Рокстон…

– Я был в полном шоке, мистер Кеннеди! Всё оказалось так неожиданно, так… Я просто не понимал, что делаю, зачем… Но чувствовал - это мой последний выезд на охоту. Если даже по земле и бродят такие твари - пусть ими занимаются профессионалы. Такие ощущения не для меня. Уж лучше скучать в офисе «Западной Энергетической»…

Тут же, у затихшего трупа, Рокстон встал на колени и принес клятву, повторяя ее вслед за Артуром, - сам не понимая, для чего это делает. Слов не запомнил. Лишь отложились в памяти, что за разглашение и отступничество сулились какие-то жуткие кары… Встав с колен, Кристофер стал полноправным членом братства…

– В машине, на обратном пути, я вовсе не успокоился. Наоборот, вспоминал и вспоминал произошедшее, в самых мелких деталях, - и всё больше накручивал сам себя…

Артур, пытаясь вывести родственника из шока, дал выпить ему глоток виски - небольшой запас спиртного он всегда возил с собой. И стал рассказывать, как сам стал охотником - восемь лет назад. Он тогда жил здесь, в Мэне, с тринадцатилетней сестрой и родителями - приехал из университета на каникулы… В то лето все и началось. В соседнем округе Кроули (именно там проживали Харкеры) начали исчезать дети. Один, второй, третий… Все грешили на сексуального маньяка - пока не нашли десятилетнюю девочку, без следов надругательства, но с разорванным горлом. Разорванным явно зубами… Артур - видевший себя в мечтах отнюдь не банковским юристом, но адвокатом по самым громким уголовным делам и зачитывавшийся романами о Перри Мейсоне - попытался провести самостоятельное расследование. И столкнулся на этой узкой тропинке с охотниками за вампирами… Так все и началось.

Того вампира, кстати, они не поймали - исчезновения детей прекратились. Но Артур уже втянулся, не мог остановиться… Карьера после университета пошла к чертям, родительское наследство большей частью ушло на нужды охотников… Сейчас, став старше и поняв, что никаких осиновых кольев не хватит, чтобы уничтожить все зло на земле, он и рад бы расстаться с братством, - но опасается, что долго после такого шага не заживется…

Рокстон - не то от неторопливого рассказа, не то от виски - несколько успокоился. Но перед расставанием шурин вновь его огорошил. Протянул довольно большую коробку с карамелью. Карамелью на палочках. Сказал: «Возьми. По одной каждое утро. КАЖДОЕ! Без исключений… Мы все - кто принимал участие в казнях - так делаем. Случайно подцепленный латентный вирус может сидеть в организме годами - ничем себя не проявляя. Но если карамелька вдруг посинеет… Тогда возьми пистолет и пусти пулю в лоб. Немедленно. Пока еще остался человеком. Мне совсем не захочется охотиться на тебя, Крис…»

Кристофер прекрасно знал, что это за карамель. Предназначалась она для скрытого тестирования вампиров. Анализ проводился по слюне… Когда верхний, сладкий слой таял во рту, человек (или нечеловек) чувствовал дикую горечь и поневоле выплевывал леденец. У нелюдей выплюнутая конфета через пять минут принимала синеватый оттенок…

– Стало быть, - спросил Кеннеди, - несколько дней назад вы решили угостить тестирующим леденцом свою супругу?

– Не знаю, отдаете ли вы себе в этом отчет, - медленно сказал Кеннеди, - но вас втянули в убийство первой степени при отягчающих обстоятельствах - не больше и не меньше. Кем бы ни была та вампирша с точки зрения биологии - для закона она по-прежнему человек, гражданка США…