Дана Арнаутова - Подари мне пламя. Чернильная мышь

Он не спрашивал, а утверждал, и Маред отчаянно замотала головой, не соглашаясь. Внутри вспыхивали сладкие горячие фейерверки, и хотелось уже не отодвинуться, а лечь, прижаться к горячему гладкому мужскому телу, подставить себя всю рукам, которые делают так приятно. А может, и не только рукам…

Она снова тихонько всхлипнула, пытаясь не шевелиться, но тело само выгибалось навстречу руке лэрда.

– Скажи, что хочешь меня, – ровным голосом предложил Монтроз из-за ее плеча. – Мы оба знаем, что это правда.

– Нет, – прошептала Маред, изнемогая. – Не-е-ет…

– Глупая упрямая девочка. Я же не признания в любви требую… А если так?

От сладкого спазма перед глазами вспыхнули цветные круги. Закусив губу, чтобы не кричать, Маред уже не понимала, что происходит вокруг, зная только, что нельзя сдаваться. А почему нельзя? Почему, если это так…

– Приятно, – подсказал-промурлыкал Монтроз, играя с ней: то прижимаясь всем телом, так что кожу обжигало, то отклоняясь – и Маред невольно тянулась за ласкающей ее рукой то вперед, то назад, и внутри все горело, но не болью, а никогда не испытанным удовольствием…

– Так не пойдет, девочка, – снова с легкой насмешкой проговорил Монтроз. – Я могу играть с тобой долго, очень долго… Или хочешь, как вчера? Мне уйти? Я ведь могу, только сначала свяжу вам руки. За спиной…

Представив, что останется одна и в подобном состоянии, Маред в ужасе попыталась оглянуться назад, но руки лэрда исчезли, чтоб мгновение спустя придавить ладони Маред к стене, не давая вырваться. Возбужденная плоть лэрда терлась о ее бедра внутри, и Маред поняла, что ей уже все равно, лишь бы скорее…

– Пожалуйста, – прошептала она, изнемогая от стыда и мечтая провалиться куда-нибудь под землю к антиподам. – Прошу…

– Просто скажи, что хочешь меня, – мягко сказал ненавистный голос. – Скажи, что тебе нравится то, что я делаю. Можешь меня ненавидеть, но скажи правду, девочка.

– Да, – всхлипнула Маред. – Я хочу. Пожалуйста… Я… хочу…

Ее ладони, накрытые ладонями лэрда, вдруг освободились, едва не соскользнув с гладких изразцов, чьи узоры уже плыли перед глазами. Но вместо ожидаемого проникновения Маред снова почувствовала как пальцы Монтроза возвращаются к тому крошечному местечку, что лэрд назвал жемчужиной.

Это было, как удар молнии, если только молния может не убить, а расцвести внутри. Еще один, и еще… Сладкие судороги скручивали ее, били вверх и вниз горячими вспышками. Маред стонала, подчиняясь беспрекословно тому, что владело сейчас ее телом, двигая бедрами, насаживаясь на восхитительно умелые пальцы, попадающие именно туда и так как надо. И, наконец, очередная вспышка стала полной, всеобъемлющей, заставила забыться, выгибаясь назад, прижимаясь к мужчине сзади, почти повисая на нем…

Еле держась на дрожащих ногах, Маред покачнулась, и ее тут же развернули, прижали к себе, заставив положить голову на плечо. Уткнувшись лицом между шеей и плечом Монтроза, цепляясь за него, мокрого и горячего, она позволила накинуть на себя огромное мохнатое полотенце. Глубоко вдохнула влажный, пахнущий миндалем воздух. Оторвалась, наконец, от Монтроза, резко дернув головой на попытку того заглянуть в лицо.

– Идем, девочка, – мягко сказал лэрд. – Ты где сегодня хочешь лечь спать?

Маред пожала плечами. Перед глазами плавали мелкие искры, но тело сыто млело, предательски наслаждаясь близостью мужчины рядом, его голосом, запахом, уверенной силой и спокойной нежностью. И ей действительно хотелось спать. А еще было странно, что сам лэрд явно не получил того, к чему стремятся мужчины, добиваясь ее удовольствия больше, чем своего. Но если рассчитывает на продолжение, то напрасно: Маред сейчас просто уснет, хоть что с ней делай…

Она вяло наблюдала, как Монтроз, оставив ее в полотенце сидеть на краю огромной ванны, снова скрылся в душевой и вернулся оттуда через несколько минут. Все это время Маред так и просидела, даже не пытаясь подняться.

Потом она все-таки закрыла глаза, оказавшись в руках легко поднявшего ее лэрда, а открыв снова, обнаружила себя на кровати – причем своей. Монтроз сидел рядом в халате, гладя ей волосы, разбирая спутанные пряди, и это даже не раздражало. Тело казалось тяжелым, мягким, горячим и совершенно расслабленным.

– Как ты себя чувствуешь? Хорошо?

Маред хотела кивнуть, но и это требовало усилий, так что она нехотя разомкнула губы:

– Да.

– Отдыхай… Эвелин принесла тебе ужин. Маред?