Елена Ежеменская - Чародей

"Вельзевул" медленно, словно нехотя, вырулил на середину реки. Там дело пошло веселее, и скоро наш славный корабль на всех моторах мчался навстречу неизвестному.

Я стоял на мосту, сжимая "Каратель" в руках. Ливень хлестал по голым плечам, яростный ветер то и дело бросал волосы на лицо. Холодный асфальт промораживал мои ступни до костей даже сквозь подошву кроссовок. Алый камень на рукояти меча горел не хуже стоп-сигнала. Только он и прорезал сгущающуюся вокруг меня тьму.

Впереди вдруг забрезжил серый силуэт. Я силился разглядеть его сквозь пелену дождя, но безуспешно - сияние рубина ослепляло меня. Он приближался и приближался ко мне, такой же невидимый. Вспышка молнии озарила все вокруг, и я узнал Тимерхана.

– Ты же мертв, - просипел я - горло перехватило от внезапно накатившей волны страха. Меч выскальзывал из мокрой руки, и мне огромных усилий стоило удержать его.

– Ошибаешься. Маги не умирают. Они лишь перевоплощаются. И вечно преследуют своих убийц. От этого проклятия тебе не избавиться никогда. В твоих снах я буду рядом, чтобы вновь и вновь доказывать тебе, какую глупость ты совершил, убив меня.

За спиной повелителя Тьмы вырастали все новые и новые силуэты. В свете красных молний, практически беспрерывно разрезающих небо, я видел вампиров, жадно таращившихся на меня, зомби, просто тупо смотрящих перед собой, оборотней, то и дело обращающих взгляд на луну, скрытую тяжелыми свинцовыми облаками. Но куда бы они не глядели, их глаза, янтарные, черные, кроваво-красные - возвращались ко мне, напоминая, что их цель - не кровь, луна или мясо. Их цель - я.

Я обернулся, чтобы бежать (не стоять же на месте, ожидая, когда чьи-нибудь клыки вцепятся в горло), но то, что находилось у меня за спиной, заставило меня замереть на месте.

На меня надвигалась фигура, призрачно светившаяся во тьме. Знакомый кристально белый балахон легко коснулся моего лица, и я чуть не грохнулся в обморок.

– Ты убил меня, - произнес Адальберт своим слащавым голоском.

– Нет, - я попятился, но он не отставал.

За его спиной выросла огромная гора, мерцающая тем же призрачным светом. Я сразу же узнал Колина, хотя видел его всего пару раз. Опознавательным знаком послужил меч раз в десять больше "Карателя". Да эта игрушка просто перерубит мое оружие пополам!

Из-за дождя проступали все новые и новые лица. Я узнал мать Дэниела. Ужасная гримаса, в которой смешались отчаяние, злость, радость и жалость напугала меня куда больше, чем клинок Колина.

Добрые и злые маги надвигались на меня подобно стенам камеры пыток, грозя раздавить в лепешку. Они тянули свои жадные руки к моему горлу, надеясь ухватиться и утянуть за собой… куда? Я не знал и знать не хотел.

Я слышал чей-то вопль и не мог определить, откуда он доносится. Я просто не хотел признавать, что кричал я сам.

От своего собственного крика я и проснулся. Ракел рядом не шевельнулась, что дало мне уверенность в том, что я все-таки не разбудил ее. Глядя на нее, я вновь и вновь возвращался к той фразе, что она бросила тогда: "Мы с тобой только друзья, ладно?". Тогда какого черта она делает сейчас в моей постели?

"Не все ли тебе равно? - довольно промурлыкал Двойник. - Удовлетворил свою потребность - и хватит с тебя. Неужто ты ожидал от демона большой и чистой любви? Размечтался".

Небольшим усилием я заставил его заткнуться, в глубине души, однако, зная, что он прав.

Я давно уже понял, что ничего у нас с ней не выйдет, даже при очень большом желании. То есть как раз при желании-то и выйдет, только… совсем не то. Рассудок-то понимал, но сердце отказывалось верить. И от этого становилось только хуже.

Чтобы немного отвлечься, я поднялся и вышел на палубу.

На город только-только опустилась ночь. Первые звезды несмело проглядывали в небе цвета индиго. Луна, наполовину скрытая облаком, светила вовсю, хотя время полнолуния уже прошло. Это-то меня и насторожило.

Внезапно я понял, что на палубе я совершенно один. Дэниела, которого оставили за штурвалом, не было. Как и Аргаива с Аменохеприти. Никого. Вокруг стояла мертвая тишина, нарушаемая только плеском воды и… шуршанием камыша. "Вельзевул" причаливал к берегу.

Я поднял глаза и обомлел: из-за высокой береговой скалы на меня глазели два огня размером с приличное блюдце. Но не их размер заставил меня с громким криком носиться по палубе, зовя демона и мыша. Свет, излучаемый этими глазищами, закручивался в спирали, пытаясь меня загипнотизировать.

– Амен! - возопил я не своим голосом. - Аргаив!