Елена Ежеменская - Чародей

Вот - следующее слово. "Брайан". Кто он? Я получил ответ и на этот вопрос. "Убийца". Чей? Откровение не заставило себя ждать.

Сколько времени я простоял, пялившись на Джемала, я не знаю. Наконец я с трудом оторвал взгляд от черных очков. У меня немедленно закружилась голова, и я рухнул на колени.

– Что ты увидел? - холодно спросил Джемал, наклоняясь ко мне.

Я молчал, пытаясь справиться с накатившей тошнотой. То, что я увидел в голове Джемала… Я был рад, что мне не пришлось смотреть ему в глаза.

– Что ты увидел? - повторил свой вопрос тот.

– Твоих родителей убил беглый преступник Брайан Фокс, когда тебе было десять, - прохрипел я. - Твоя мать спрятала тебя в шкафу, и оттуда ты услышал ее крик. Всего один. А твой отец…

– Хватит, - прошипел Джемал, но меня уже понесло.

– …твой отец верещал. Верещал, как девчонка, когда острый нож маньяка кромсал его плоть…

Тут он меня ударил. Да так, что у меня в голове зазвенело, а чужие мысли тут же исчезли, словно кто-то захлопнул книгу. Джемал отвернулся от меня. Плечи его тряслись.

– Это твои мысли, - сказал я, потирая начавшую опухать скулу. Хоть теперь мое лицо приобретет симметрию - правая скула все еще побаливала от удара Джейка. - Я ничего не придумал, а, Джемал?

– Заткнись, - дрожащим голосом сказал он. - Ты не мог проникнуть так далеко. Не мог!

И что я получил в результате этого эксперимента? Первое - по морде. Второе - подтверждение собственной уникальности. Неплохо для начала. Хотя удар по физиономии можно было и исключить.

– Ты его заслужил, - не поворачиваясь, сказал Джемал.

– За что, интересно? Ты же сам сказал: читай!

– Я не думал, что ты проникнешь так глубоко. Никто, даже Адальберт, не знал о моем отце. А я-то считал, что моя защита совершенна, - горько произнес он, качая головой.

Виноватым я себя не чувствовал, но был обязан хоть что-то сказать.

– Извини, если обидел тебя.

Джемал повернулся ко мне. На его лице не читалось абсолютно никаких эмоций - на меня смотрела мертвая маска.

– Я никогда не обижаюсь, Дэрриен.

– Да ну?

– Я сразу убиваю.

Я вытаращился на него. Ледяная маска чуть подтаяла, и на лице Джемала возникло подобие улыбки. Фу, слава Богу, шутит.

– Как ты и сказал, мое чувство юмора еще не окончательно умерло.

– Может, ты прекратишь лезть в мою голову? - разозлился я. - Отвратительное чувство, будто мне вживили в мозг какую-то электронную штуку, и теперь за мной ведется круглосуточное наблюдение.

– Пока ты не построишь защиту, тебя и в самом деле будут держать под контролем.

– Может, ты меня научишь, как это сделать, раз Амен так бессовестно смылся?

Джемал уселся на пол и кивком предложил мне присоединиться. Какой мягкий ковер… Тут же захотелось растянуться на нем и проспать часиков этак "дцать". А то я с этим "Тутанхамоном" спал всего шесть часов, и то урывками.

– Скажи, как ты прочитал мои мысли?

– Представил книгу…

Джемал улыбнулся.

– Тогда построить стену для тебя - раз плюнуть. Нужно просто ее вообразить.

– И все? - изумился я.

– На некоторое время этого хватит. Потом Амен поможет тебе ее укрепить. Давай, представляй.

Неужели для того, чтобы быть магом, нужно просто иметь хорошее воображение? Как-то слишком все просто. Даже если все это и чушь собачья, попытаться все же стоит.

Я закрыл глаза и вообразил груду красных кирпичей. Большая груда, как на стройке. Теперь надо кого-то, кто будет этим делом заниматься… Рядом с кирпичами возник ухмыляющийся прораб, чем-то похожий на Остина Пауэрса. Двое его подручных (один - ну просто вылитый Джеймс Коннор) начали укладывать кирпичи. Появился первый ряд… Второй… Десятый… Наконец стена достигла нескольких метров высоту, но доблестные строители все не останавливались. Через несколько минут они отступили от уже готовой стены. Я остался по одну сторону, они - по другую. Хотя стена была сложена из кирпича, я прекрасно видел сквозь нее. Помахав мне на прощанье, Остин Пауэрс и его помощники удалились.

Я открыл глаза. Прозрачная стена все еще стояла перед моим мысленным взором. А быть магом, оказывается, не так сложно, как я думал. Если, повторюсь, все это не чушь собачья.

– Ну как, получилось? - спросил я Джемала.

Он сидел по-турецки напротив меня и больше всего напоминал статую. Я хотел было помахать рукой у него перед носом, но вовремя вспомнил, что он слепой.

– Эй, - позвал я. - Ты меня слышишь?

– Что за защиту ты поставил? - негромко спросил Джемал. Шевелились только губы, лицо и тело оставались неподвижными. И как ему это удается? Хоть мне и показалось, что он разговаривал сам с собой, я счел нужным ответить: