Геннадий Борчанинов - Час испытания

Мирон во весь опор скакал к воротам, моля всех богов о том, чтоб они оказались не заперты на ночь. Если ворота закрыты, придётся либо ночевать где-то в посаде за стенами, либо платить страже, которая наверняка осведомлена о нападении на караван. А чем дольше задерживается Мирон, тем больше вреда может нанести предатель.

Одинокий всадник прибыл вовремя. На небе уже показались звёзды, но сегодня привратники не спешили. Мельник предупредил караульных о скором возвращении. Мирона даже не успели окликнуть, и он галопом промчался мимо. Нужно было скорее предупредить всех.

К счастью, ночные улицы были пусты, и вскоре он добрался до нужной аптеки. Мирон спрыгнул с коня и хлопнул его по крупу. Животное умчалось куда-то в сторону замка.

Аптека снова оказалась закрыта, но Мирон громко забарабанил по двери. Едва Бергтер успел отпереть засовы, мужчина влетел внутрь.

— Всё пропало! Это конец! — Мирон трясся от нервного напряжения.

— Что произошло? — спросил Гвидо.

— Этот ублюдок... Торговец. Он нас предал. Мы думали, что это наш агент, а оказалось наоборот! Я убью его! — заорал мужчина. — Пантей убит, Третьяк убит, Милонег убит, все мертвы!

— Тише. Ты всю улицу разбудишь, — процедил аптекарь. — Какие есть доказательства измены?

Мирон развернул полу куртки. Окровавленный меч с грохотом упал, царапая паркет.

— Не узнаёшь клеймо? — с издёвкой спросил Мирон.

— Мастер Эрвин, имперский оружейный двор, — Бергтер рассмотрел замысловатый вензель на клинке. — Все его знают.

— Этот меч я подобрал с трупа. Чернорясника. Днём вытащил точно такие же из реки, — Мирон грязно выругался и ударил кулаком по стойке. — Этот говнюк нас предал! Заранее снабжал их оружием!

— Успокойся, — сказал Гвидо. — Это ещё ничего не доказывает. В городе было достаточно таких мечей. В графской оружейне точно бы нашлись.

— Разве? Тогда почему он так долго скрывал, где можно достать оружие?

— Может, не хотел подвергать нас риску? — развёл руками аптекарь.

— Ты сам в это веришь? — горько усмехнулся Мирон. — Ты же всегда с ним враждовал, почему теперь защищаешь?

— Я не хочу его смерти. Враг моего врага — мой друг. Он искренне ненавидит сектантов, это заметно. Да и служить им он не вызывался.

— А я думаю, что он служит только золоту, — злоба заставляла голос Мирона дрожать. — Видел, как у него глаза горели, когда он про караван рассказывал?

— Все мы чему-то служим, — вздохнул Бергтер. — Я предлагаю поговорить с ним. Мы всё поймём по его виду.

Сегодня Максимиллиан заночевал в "Весёлой пинте", чтобы сразу узнать о результатах ограбления. Любопытство сжирало его, и толстяк мерил шагами маленькую комнатку на втором этаже. Солнце уже давно село, и караван ушёл, но известий так и не было.

Раздался настойчивый стук в дверь. Купец посмотрел в щель, но ничего не смог разобрать, и открыл задвижку. В комнату по-хозяйски ввалились Гвидо и Мирон.

— Ну, что, как всё прошло? — толстяк сгорал от нетерпения.

Бергтер о чём-то прошептал своему спутнику, но тот отмахнулся, как от назойливой мухи.

— Рассказывай, — приказал Мирон.

— О чём? — удивился купец.

— Всё рассказывай, с самого начала, — сказал Мирон, играя желваками.

— Что рассказывать? — не понимал Максимиллиан.

— Как ты нас предал, гнида! — заорал мужчина и попытался ударить купца, но аптекарь крепко взял его за локоть.

— Но я... Никогда... — лепетал толстяк.

— Нападение провалилось, все погибли. Пантей погиб, Мирон чудом спасся, — объяснил аптекарь.

Максимиллиан в ужасе бухнулся на кровать.

— К-как... — прошептал он.

— На засаду нарвались, — прорычал Мирон. — Все мертвы, ты понимаешь?

— Но я не знал, клянусь!

— Тогда может объяснишь, почему у них было точно такое же оружие? Абсолютно одинаковое, в твоей ладье и у них, — Мирон скрипел зубами от гнева.

Торговец устало прикрыл глаза, проклиная тот день, когда польстился на выгодное предложение контрабандистов.

— Да, я продавал им оружие, — выдохнул он. — Но я клянусь, я не знал, кто они и зачем им это оружие!

Мирон сплюнул на пол в знак презрения. Аптекарь потемнел от злости, разом истратив весь запас доверия к Максимиллиану.

— Если по-хорошему, то тебя следует убить, — прорычал Мирон. — Но Бергтер очень просил оставить тебя в живых, и я оставлю. Чтобы ты, ублюдок, мучился осознанием того, что сделал.

— Можешь нас больше не искать, — процедил Гвидо, источая презрение. — Я скажу Фриде, чтобы не говорила новое место встреч. Хотя я не думаю, что она захочет с тобой общаться.