Геннадий Борчанинов - Час испытания

Глухая оборона тоже была бесполезна, и через несколько мгновений один из бандитов бросил оружие и упал на колени, умоляя его пощадить. Второй рассерженно сплюнул и попытался прорваться к лесу, но повалился на снег, сражённый топором Йоны. Сильный удар раскроил ему череп.

— Это все? Где остальные? — угрожающе спросил Гарольд, покачивая окровавленным клинком перед лицом последнего разбойника.

— Трое ещё, — он дрожащей рукой указал в сторону дороги. — За дровами пошли.

— Чем вы здесь занимались? — устало спросила девушка.

— Жили, охотились... Не убивайте меня, прошу, пожалуйста! — заголосил разбойник.

Гарольд слегка приложил его по лицу плоской стороной клинка, чуть повернув руку в конце удара. На щеке бандита появилась тонкая красная линия.

— Не вздумай нам лгать, — кисло произнёс охотник.

— Ладно, ладно, не убивайте только! — дрожащим голосом зачастил бандит, выставив руки перед собой. — Мы тут белила варим.

— Чего? — обескураженно спросила девушка.

— Наркотики, — объяснил ей следопыт.

Теперь всё встало на свои места. И логово в самой глуши, и забитый собачий нюх, и откровенно плохие боевые навыки. Это были всего лишь безобидные "алхимики", как они себя обычно называли. Хотя в любом случае, они заслуживали смерти.

— Показывай, где что лежит, — приказал Гарольд.

Разбойник закивал и повёл их в избушку. Внутри царил хаос. Повсюду валялись тряпки, остатки пищи и прочий мусор. Похоже, алхимики и сами были не прочь попробовать своё зелье. В ноздри бил сладкий приторный запах, от которого начинала кружиться голова. Йона с отвращением смотрела на весь этот бардак.

Несколько свёртков с порошком лежали на столе, как главная ценность. Гарольд покатал на руке серые гранулы и бросил обратно.

— Это всё? — спросил он.

— В другой избе варим, там ещё есть, — испуганно произнёс бандит.

— Йона, возьми свёртки, — равнодушно попросил Гарольд.

Девушка растерянно посмотрела на следопыта. Этого она никак не могла ожидать.

— Я бы поняла, если бы это Ровио предложил... — начала она, но замолчала под обжигающе злым взглядом Гарольда.

Йона покорно взяла порошок и пошла вслед за мужем. В другой лачуге обстановка была на порядок лучше. На столах стояли банки, котлы, реторты, дистилляторы, ступки и прочее оборудование. Здесь порошок лежал большой кучкой прямо на деревянном блюде, ожидая расфасовки. Гарольд взял блюдо и вышел на улицу.

Оленина на костре уже с одной стороны обуглилась. Следопыт снял мясо с вертела, положил в сторонку и швырнул наркотик в огонь, знаком приказывая Йоне сделать то же самое.

— Не вдыхай дым, — посоветовал он, закрывая лицо.

Девушка послушно отвернулась, чтоб не нюхать этот приторно-сладкий запах. И чтоб Гарольд не заметил, как она покраснела от стыда.

Разбойник, чуть не плача, смотрел, как несметное богатство исчезает в пламени. Краем взгляда он увидел следопыта, мрачного как туча, и что-то подсказало ему, что нужно бежать. Бандит, петляя, словно заяц, припустил в лес. Гарольд взвёл арбалет и прицелился в сторону разбойника, мелькающего между деревьями, но девушка своей ладонью накрыла ладонь мужа.

— Не надо, — попросила она.

Гарольд медленно опустил арбалет.

Заснеженные тёмные переулки сегодня оказались необыкновенно пустынными. Даже редкие патрули не рисковали вечером отходить от безопасных улиц и площадей. Ночной город подчинялся совсем другим законам. Чернорясники пытались изловить всех бандитов и очистить все притоны, но начали каждую ночь находить трупы своих людей в колодцах и дворах. Однажды ночные мстители даже повесили захватчика на главной площади, прибив на грудь табличку "Убирайтесь". Пастырь рвал и метал, но пока ничего не мог поделать.

Максимиллиан шёл по городу, будто специально выбирая менее освещённые участки. Сердце выпрыгивало из груди при каждом шорохе. Его могли прирезать только за то, что он шёл, одетый в чёрную рясу. Впрочем, в прежние времена его здесь тоже могли с лёгкостью прирезать.

Добравшись к нужному дому, он трижды постучал. Двухэтажное старое здание смотрелось особенно невзрачно и серо. На уровне глаз с шорохом открылось небольшое оконце.

— Чего надо? — прозвучал угрюмый голос из-за двери.

— Я от аптекаря, — задыхаясь от страха, ответил толстяк.

Скрипнули засовы, и дверь рывком открылась. Привратник выглянул на улицу, огляделся и впустил Максимиллиана.

Изнутри дом выглядел не лучше, чем снаружи. Тёмная небольшая комната, пропахшая дымом и выпивкой. За крепко сбитым столом сидели несколько человек, играя в кости, но при виде толстяка вскочили и схватились за ножи.