Мишель Роуэн - Книга духов и воров(ЛП)

— Ты не слышал меня? Я сказала, ты не сможешь!

При этом земля под ногами Барнабаса быстро превратилась в грязь и болото, в которое он провалился по пояс. Он пытался выбраться, но его затянуло слишком глубоко. Он продолжал погружаться, теперь уже медленно. Чем больше он сопротивлялся, тем быстрее заколдованная грязь втягивала его. Валория осмотрела магические браслеты, опоясывающие ее.

— Эти тонкие цепи впечатляют, но давайте не будем глупыми.

Сильно дернув запястьями, она выкрикнула какое — то заклинание и воздушные цепи разлетелись, как пыль, и отлетели обратно к сестрам.

— Ненавижу делать одно и тот же два раза в день, но вы обе заслуживаете чудесной, медленной смерти.

Земля под ними размякла и они погрузились в такие же болотные круги, что и Барнабас. Оказалось, что блестящий план Барнабаса (тайна для Мэддокса) провалился. Весьма зрелищно.

— Что бы ты ни подумывал сделать, — сказала Бэкка напряженно, — думай быстрее.

Она действительно полагала, что у него есть план, который спасет их всех. Более ошибочно она и подумать не могла!

«Но я должен что-то сделать, — подумал он отчаянно. — Что-нибудь. Но что?»

Богиня могла быть разной: тщеславной, жадной, импульсивной, но только не глупой. Возможно ли было урезонить ее? Когда Валория подошла к облаченным в тени вратам, он выступил перед ней.

— Подождите. Мы можем заключить сделку. — предложил он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно спокойнее, учитывая сложившуюся ситуацию, ставившую под угрозу жизни дорогих ему людей. — Пощадите Барнабаса и ведьм, и я буду служить вам.

— О, бедный мальчик! Да, ты будешь служить мне, — согласилась она. — Это не обсуждается. Но они сами выбрали смерть, став на моем пути.

И она оттолкнула его с дороги. Он потерял равновесие и когда падал на ледяную поверхность, серебряное кольцо с темным лесным духом, о котором он забыл, выпало из кармана. Медленно и ровно оно покатилось к вратам, затем коснулось круживших теней.

С жутким, леденящим кровь, криком призрак вырвался наружу как тоненькая струйка черноты и принял форму более плотного и большего существа, чем вызывал Мэддокс. Магия, окружавшая врата, подействовала на него, изменяя, делая сильнее. Тень повернулась к Бэкке, пятившейся назад.

— Бэкка, беги! — закричал Мэддокс.

— Бэкка? Кто такая Бэкка? — спросила Валория.

Барнабас, Сьенна и Камилла были уже по плечи в земле.

— О, это еще одно имя, которым он любит меня называть, — выкрикнул Барнабас. — Мило, правда? Прости, мой юный друг, но на данный момент бежать я не в состоянии. Я тут скоро утону.

Мэддокс уже был готов сдаться, так его захлестывало отчаяние, но удивленный смешок Валории снова привлек его внимание.

— Как печально, — сказала она. — Если бы ты обладал магией, способной помочь живым, племянничек.

Всю свою жизнь Мэддоксу указывали, что делать и как себя вести. Его научили только бояться. Он уклончиво реагировал на испытания, справляясь с различными трудностями на пути, но никогда не отстаивал что-либо. Никогда не защищал себя. Когда — то он предпринял несколько попыток, но Ливиус так избил его, что Мэддокс утратил всякую уверенность в себе, а затем потешался над ним, отчего парень чувствовал себя униженным. Ливиуса никогда не пугала магия Мэддокса, потому что Мэддокс никогда не показывал, на что он в действительности способен.

— Вы правы. — ответил он. — Моя магия не может помочь живым. Но она может убивать живое.

Собрав всю свою уверенность в кулак, он призвал оставшуюся в нем магию смерти и полностью направил ее на богиню, показывая, что на самом деле означает быть некромансером.

Валория выдохнула, хватаясь за горло.

— Что…что это? — ее лицо побледнело, зеленые глаза сияли как изумруды. — Отпусти… меня!

Он покачал головой, медленно и непреклонно. Его наполнило спокойствие, странное ощущение безмятежности, ясности, пока магия исходила из него.

— Я не хочу делать этого. Я — не убийца. Но Вы не оставляете мне выбора. Моя магия — магия смерти. Я не хочу убивать, но могу и сделаю, если не будет другого выхода.

Ее глаза изумленно расширились. Он понял, что богиня поверила его словам. Валория приложила руку к смерти его настоящей матери. И Мэддокс с твердой уверенностью осознавал, что с ней он мог бы также поступить. Едва лишь парень высвободил оставшуюся темноту внутри него и подумал полностью перекрыть ей воздух, она превратилась в воду. Водяная форма выплеснулась на землю, освобождаясь от его хватки, прежде чем темнота превратилась в поглощающую воронку, и исчезла в небе.