Андрей Голышков: Карта Саммона са Роха

— В Гим-ки-ори-ю, — раздражённо отчеканил Крэч. — В объятья старины Тэннара. — Какое-то время он разглядывал паутину в углу и попавшуюся в неё муху. «Вот и я, как эта несчастная, пойман в паутину судьбы, вынужден болтаться в этой лодке».

— Сделай-ка свет поярче. Плохо мне — темнота давит.

— Куда ярче, Вассь? Это же светлячковый светильник. Горит, как горит.

— Вот вы дремучие: двенадцатый век от Аравы на дворе, а вы всё над светляками глумитесь! Масло, что ли, на Ганисе перевелось?

— Нет. Полно его. От этих и света куда как больше, и глаза не болят. Ни запаха тебе, ни гари. И дешевле, и безопаснее. Где ты видел, чтобы на кораблях масляными светильниками пользовались? А потом — какие светляки, Вассь? Ты что? Светлячковыми их по привычке называют, потому как похожи они на те древние, с настоящими насекомыми… Я думал, ты знаешь. В этих давно какая-то алхимическая бурда используется. Это, брат…

— Вот что, — зарычал Крэч, пытаясь приподняться и сесть. — Иди ты… философ!

— На вот, кашки поешь, — примирительно предложил Акимошка.

— Ничего не хочу!

— А я-то, дурак, думал, мы с тобой по кружечке вайру на берегу опрокинем. Подплываем уже к Таррату.

— Я умираю! Понимаешь? — продолжал канючить Крэч. — Умираю! А ты мне про светляков талдычишь! Дошло, дурья твоя башка?!

— А-а, теперь дошло!

— Ой, не будет больше дружка твоего! — запричитал он, смодулировав ещё на терцию. — Не будет боле Вассеги родненького! Иди ко мне, сиротинушка, обнимемся!

— Я тоже один раз чуть было не окочурился, — серьёзно проговорил Акимошка, уютно устраиваясь с ногами на сундуке. — Было, значит, дело близ Крионто. Зафута тогда нажарила мне грибов, что я в лесочке насобирал…

Древорук обмяк и с предсмертным стоном повалился на тюфяк.

— Неужели, Тэннар Великий, — взвыл он, обратив снулый взор к раскачивавшемуся светильнику, — я так и сдохну в компании этого паяца?

— Да ну тебя! — отмахнулся Акимошка, — Чтоб я так жил, как ты помираешь! Всех и делов-то — простая морская болезнь. Бывает.

— Умираю я, дурень! — стоял на своём феа. — Неужели непонятно, что в горах я подхватил страшную, неизлечимую болезнь, которая сведёт меня в могилу? Да ещё вы затащили меня на это проклятущее корыто…

— На тир-хаорд, — поправил Акимошка, — здоровенный корабль…

— На корыто! — свирепея, повторил Крэч, молотя дииоровой ладонью по переборке. — Вы затащили меня на это дырявое корыто, после чего бросили умирать в пропахшей крысами конуре!

— Тебя определили в лучшую каюту, свинья ты неблагодарная! — искренне возмутился Акимошка.

Хлопнула наружная дверь — теперь шли уверенно.

«Сиита Лорто Артана, — мелькнуло в голове Древорука, — и нуйарец Меем наверняка с ней. Пора заканчивать этот балаган».

Акимошка тоже почувствовал, что запахло жареным. Он поспешно поднялся и отступил к двери.

— Пойду я, пожалуй, — сказал он, подмигивая Древоруку. — Там миска с рисовой кашей. Поклюй — полегчает.

Дверь открылась. На пороге появились Лорто Артана владелица театра «Братья Этварок и Кинбаро Ро» и её верный помощник нуйарец Меем.

— А мы думали, он тут скучает!

Низкий девичий голос, с самого начала их знакомства поразивший Древорука бархатным тембром и глубиной, сегодня отдавал хрипотцой. «Простыла, бедненькая, — подумал он. — Или эту кодлу гоняя, осипла».

— Да вот Акимошка зашёл проведать старину Вассегу, — прокряхтел Крэч, всё естество которого было настолько пропитано вымученным состоянием, что он с трудом шевелил языком.

— Ну хватит уже стенать, приплыли! В обоих смыслах, — уточнила сиита Лорто. — А ты, Меем, всё беспокоишься, кто в «Ксамарке и Фижу» и в «Псах Вьёльса» будет Ксамарка играть? — она отстранилась, пропуская нуйарца Меема вперёд. — Гляди, какие таланты пропадают! Вот тебе Ксамарк — один в один, куда лучше-то?

— Натурально играет, Хорбутова плесень! — согласился Меем, критически оглядывая Крэча. — Что ж вы, уважаемый Вассега, так себя не жалеете? Хандрить удумали, второй день на палубу не выходите?

— Уми-и-ра-а-аю я, — в безнадёжном притворстве застонал Древорук. Он часто задышал, имитируя приступ, но не удержался и неожиданно для себя самого прыснул смехом.

— Не верю! — возразил Меем, трагически всплеснув пухлыми ладошками. — Хотя вполне натурально исполняет, а, сиита Лорто?

— Да, ничего так.

— Вставайте, градд Лосу, мы подплываем к Таррату — городу къяльсо и шальных денег. Здесь нас ждёт успех и много-много золота.