Агата Бариста - Три королевских слова

Наконец кровать скрипнула, и я услышала:

— Произошедшее было ошибкой… в выборе средств — определенно. Приношу свои извинения. Я был не прав.

Это прозвучало негромко, но довольно твердо.

Я вытаращила глаза, благо лежала отвернувшись.

Промолчать было выше человеческих сил.

— Мышка в камне утонула, — горько сыронизировала я. — Вы — и не правы? Как у вас язык-то повернулся, Ваше Высокоблагородие?

— Да вот как-то повернулся. Могу даже повторить. Я был не прав и сожалею о произошедшем. Так вы меня прощаете?

Стало понятно, что дальше разговаривать со стеной не удастся; пришлось подняться и сесть. После часовой истерики и лежания лицом в подушку выглядела я, должно быть, ужасно — растрепанная и опухшая, — но сейчас меня это мало заботило. Я собралась с мыслями и заговорила.

— Когда-то ваша няня Мелисса назвала меня божьей коровкой. Может быть. А еще мне сказали, что я неженка и выросла в аквариуме. И это, наверное, тоже правда. Я не боец, Ваше Высочество, и не могу похвастаться особой твердостью характера. Но и у божьей коровки есть предел, который не растоптать и слону. Считайте, вы подошли к этому пределу на опасно близкое расстояние. «Есть только цель и достижение цели»? Что ж. Попробуйте еще раз, и я навсегда вычеркну вас из списка порядочных людей… или демонов, неважно. И поверьте, вернуться в этот список будет очень сложно. — Я сделала несколько глубоких вдохов и продолжила: — Мы с вами в одном положении и должны двигаться дальше, поэтому извинения приняты, но приняты чисто формально. Я, пожалуй, смогу взять себя в руки и общаться по нашему общему делу. Большего обещать не могу.

Кайлеан выслушал и с покаянным видом произнес:

— Для начала будет достаточно, если вы хотя бы притворитесь, что простили. Но отнеслись же вы ко мне снисходительно, когда… когда я был этим убогим созданием… этим чудовищем… — он скривился. — Ваша симпатия выше моего разумения, но вы как-то смогли… может, и сейчас… — Он не договорил.

Я слабо улыбнулась — не столько Кайлеану, сколько образу Чудовища, возникшему передо мной.

— Сравнили! Вы тогда были страшненьким, но милым.

— А теперь?

Я посуровела и отрезала:

— А теперь все наоборот.

— То есть вы находите меня милым внешне? — подумав, вдруг спросил Кайлеан. Он уставился на меня так, будто этот вопрос не был софизмом, а имел практический смысл.

Я смешалась, но быстро сообразила, что разговор сворачивает куда-то не туда. Их Высочество был большим мастером заводить рака за камень. Еще минуту назад я уверяла себя, что отныне общение с Кайлеаном будет происходить без каких-либо эмоций и исключительно на деловой почве. Но от внимательного взгляда серых глаз у меня что-то трепыхнулось внутри, и, если бы не полный абсурд данного предположения, можно было бы подумать, что это некая бабочка пытается выбраться из кокона. Я опомнилась и безжалостно прихлопнула глупое насекомое.

— Я считаю, что вы заговариваете мне зубы и намеренно сбиваете с толку всякими личными вопросами. Перестаньте. Я уже сказала: извинения приняты. Умом, но не сердцем. Не знаю, что еще можно тут сделать.

— Ну, что-то, наверное, можно… — раздумчиво произнес Кайлеан. — Подумайте над этим. В моих силах многое, если не сейчас, то потом. Я готов искупить вину. Для начала же, в качестве декларации о намерениях, могу научить ставить надежную блокировку против чтения мыслей. Мой личный рецепт, вернее его не найдете. — Не успела я взвесить это предложение, как он добавил: — Не то в нашей семье вам придется туго.

Я оторопела.

— А при чем тут ваша семья?

— Вам придется какое-то время побыть гостьей в моем фамильном замке, — пояснил Кайлеан. — А у нас чтение чужих мыслей — можно сказать, национальный вид спорта.

— Я не собираюсь гостить в вашем замке, — возразила я. — Какие «гости», Кайлеан Георгиевич, вы что? Мне домой надо, у меня родители с ума сходят. Они же вообще ничего не знают, может, они умершей меня считают, представьте, каково это? Для ваших родных вскоре все закончится, а мои пусть мучаются, что ли? Потом Снежинку вызволять надо, и про Женьку мне ничего неизвестно… Еще я должна в институте восстановиться, не работать же всю жизнь официанткой. Я хочу вернуть свою прежнюю жизнь как можно скорее. Потом, не забывайте, есть Мартин и его ковен, их надо остановить…

— Я не смогу переправить вас в другое измерение сию же секунду по прибытии в Эрмитанию. Границы наших измерений запечатаны заклинаниями и охраняются с обеих сторон. И с вашей, возможно, более тщательно. Чтобы незаметно осуществить переход, потребуется серьезная подготовка.