Геннадий Башунов - Могильщик. Цена покоя

Услышав от одного из посетителей, что молчаливый старик в углу – могильщик, побывавший в Импе, Велион сразу им заинтересовался.

– Нет, парень, – сказал его собеседник, хозяин «Чёрной ивы» Шамке, – лучше не приставай к нему с расспросами: что-то в Импе свело его с ума. Просто купи ему выпить, говорят, это хорошая примета.

Но Велион не собирался отступаться просто так. Он неплохо заработал во время прошлого своего похода, и если тот, кого называли Каштаном, любил выпить, Велион собирался купить ему столько выпивки, сколько в него влезет, но про Имп узнает.

Каштан пил дешёвое пиво, держа кружку левой рукой, а правая, зачем-то облачённая в перчатку, безвольно лежала на столе. Велион подсел к нему и поставил на стол кружку с выпивкой получше.

– Угощаю, – сказал он.

Старик кивнул и, допив залпом свою кружку, принял угощение. Велион тем временем изучал старого могильщика. Выглядел тот хреново – тощее лицо, набрякшие фиолетовые мешки под уставившимися в никуда глазами, губы, покрытые коростой. Правая щека Каштана непрерывно дёргалась в нервном тике, отчего казалось, что старик вот-вот то ли расплачется, то ли рассмеётся. От сумасшедшего могильщика разило перегаром, помойкой и выгребной ямой одновременно.

– Ты был в Импе, – медленно произнёс Велион.

Каштан отпил пива и ничего не ответил. Не изменилась ни его поза, ни выражение лица, только тик как будто усилился.

– Говорят, что дойти до него не так уж и сложно, но почему тогда оттуда почти никто не возвращался?

Ещё глоток пива. И тишина.

Велион задал ещё несколько вопросов, однако не получил ни одного ответа. Разозлившись, он уже собирался подняться из-за стола, когда правая рука старика вцепилась ему в предплечье. Взгляд старого могильщика был по-прежнему обращён на кого угодно, только не на Велиона, но его губы наконец шевельнулись.

– Мои глаза, – прошептал он слабым голосом, в котором отчётливо читались истеричные нотки, – мои глаза… горят… горят… а я не могу их закрыть…

Велион с трудом высвободил руку от хватки безумца, продолжающего шептать о горящих глазах, и вернулся на своё место. Он повидал множество испуганных и безумных людей, но взгляд Каштана впечатался в его память, как клеймо.

На могильниках может случиться всякое, и смерть – далеко не худший конец. Поэтому Велион решил не соваться в Имп ни в коем случае. После того случая он дважды разговаривал с могильщиками, повернувшими назад у самых стен мёртвого города. Оба не скрывали своей трусости, и оба говорили, что ни капли не жалеют о принятом решении. При этом один рассказывал о каких-то призраках, кружащих вокруг стен Импа, а второму мерещились жуткие звери. Единственной общей деталью их рассказа было странно свечение, окутывающее их на подступах к могильнику.

Столицей магии до войны всегда считалась Илленсия, Бергатт же и Имп регулярно спорили за второе место. Могильщик видел остатки чудовищной мощи, разрушившей Бергатт и убившей практически всех его жителей, и подозревал – в Импе произошло что-то подобное. Но Урмеру говорил о каком-то послании, оставленном потомкам, а Велион прекрасно отдавал себе отчёт в том, что он никогда не простит себя, если не выяснит об этом послании всё.

– Ты совсем с ума сошёл, – покачал головой Левард, когда узнал, куда собирается Чёрный могильщик. – Это же самоубийство.

– Я отчётливо это понимаю, – буркнул Велион. Он уже уложил в рюкзак кучу отличной еды и собирался покинуть «Однорукого наёмника» с минуты на минуту. Но перед выходом всё же сознался другу, куда направляется. И это при том, что все два дня непрекращающегося пьянства держал язык за зубами, несмотря на все расспросы.

– И на кой ляд ты попрёшься в Имп?

– Мне посоветовали туда сходить.

– Надеюсь, ты пришил этого советчика.

Велион закинул рюкзак за спину и улыбнулся:

– Это был сумасшедший старый маг, который очень хотел моей смерти. Но один мой знакомый убил его за меня.

Левард долго смотрел на могильщика, видимо, раздумывая, шутит тот или нет.

– И ты всё равно идёшь? – спросил он после долгой паузы.

– Конечно, я же сказал тебе об этом пять минут назад. Маг говорил, что я многое узнаю о войне в Импе.

– Значит, ты тоже не бросил свою затею. Я продолжаю собрать карты, а ты ищешь любую информацию о войне. А ты уверен, что он не лгал тебе?

– Перед смертью люди обычно не лгут. Очень тяжело выдумывать ложь, когда тебя разрывают на части.

Однорукий покачал головой.