Геннадий Башунов - Не люди

– Что это? – орал кто-то. – Микке, что это?

– Я не знаю! Ах, мать твою! Оно убило Эрли! Убило Эрли!

– Бежим! Микке, оно смотрит на тебя! Беги!

Кричавшие сбежали, Велион слышал удаляющийся топот. Пока их никто не преследовал. Что-то со знакомым мокрым звуком упало на землю. Словно вывернули куль с мокрым бельём. Но могильщик знал, что такой звук издают кишки, вываливающиеся на камни. Через пару секунд раздалось сочное харканье.

Велион осторожно вышел из тумана. В тридцати ярдах от него, у самой городской стены, скрючившись, стояла тёмная фигура. Рядом валялись три факела, и в их свете могильщик разглядел ветхую старинную чёрную куртку, узкие изорванные штаны и несколько ножен, болтающихся на серебристом поясе. Потом фигура повернулась к нему лицом, и Велион забыл обо всём.

Из-под остроконечной шляпы с узкими полями торчали длинные волосы, обрамляющие очень старое изуродованное лицо. У той, кого Хасл назвал Сильгией, была приштопанная едва ли не дратвой чужая нижняя челюсть, безвольно свисающая с уродливых наростов сразу под скулами, на верхней отсутствовала половина зубов, а верхняя губа была оторвана вместе с кончиком носа. В окровавленных руках старуха сжимала желудок своей жертвы и часть пищевода. Словно красуясь, Сильгия затолкала пищевод в рот и начала выдавливать содержимое желудка. Наевшись, она отшвырнула желудок и зажала рот восьмипалой ладонью. Раздалось бульканье, из зазора между чужими и своими пальцами вырвалась тонкая струйка рвоты, но большую часть съеденного старуха удержала в себе.

Безразлично посмотрев Велиону куда-то за правое плечо, она подобрала с земли длинный нож и направилась в том же направлении, куда сбежали местные.

Обернувшись, могильщик увидел Хасла, стоящего рядом. Лицо охотника не выглядело напуганным, он просто сосредоточенно всматривался вслед уходящей фигуре.

– Эрли был моим другом, – бесцветным голосом сказал он.

– Нам нужно спасать остальных твоих друзей, – медленно проговорил Велион, не зная, как охотник отреагирует на убийство друга. – Я чувствую, что на этот раз она не уйдёт, убив одного.

– У Эрли есть лук.

Могильщик смотрел, как Хасл на негнущихся ногах подходит к трупу, падает на колени рядом с ним и начинает беззвучно рыдать, сотрясаясь всем телом. Это продолжалось недолго, уже через несколько мгновений Хасл поднялся на ноги, сжимая в руках лук и небольшой колчан со стрелами.

– Он заплатит за всё, – произнёс охотник, совсем не воинственно утирая нос, но в его голосе слышалась стальная уверенность. – Эти сумасшедшие ёбаные суки заплатят за все смерти. Павшие будут отомщены. Мы пришли сюда не ради скорби, а ради мести!

Возможно, паники удалось бы избежать, если бы все жители остались в своих домах. Но убегающие от убийцы стражники так орали от страха, что несколько человек решили выглянуть, проверить, что же такое произошло. Троица каменщиков, стоящая на посту в нескольких сотнях шагов дальше по направлению к хутору, тоже прибежала на звуки, рассчитывая, что это кричит пойманный Хасл.

Один из них не успел даже удивиться, когда его ноги неожиданно подкосились и он упал, больно ударившись о землю, разбив скулу и едва не откусив язык. По телу разливалось тепло, ноги совсем отнялись. Потом что-то обожгло его горло, и последним, что каменщик увидел, был тот самый проклятый Хасл, стреляющий в кого-то из лука. Каменщик даже не успел догадаться, что мишенью была его убийца, а не он.

Визжала какая-то женщина. Микке громогласно требовал Эзмела, но рыбак не откликался. На окраине города появилась жуткая фигура того самого чёрного чужака, которого не смогли поймать прошлой ночью. Один из рыбаков осмелился напасть на пришельца, но его дубинка мгновенно отлетела в сторону, а сам рыбак рухнул на мостовую, тяжело хватая воздух ртом и прижимая онемевшую руку к груди.

– Лежи и не дёргайся, – сказал чужак мерзким голосом.

– Спрячьтесь в дома! – орал Хасл, по пятам следовавший за чёрным монстром. – Спрячьтесь в дома, иначе она убьёт вас!

Но слова изгнанника лишь вселили в сердца людей праведный гнев. Не ему, поднявшему руку на Учителя, говорить, что им делать! И только Микке, верный друг и собутыльник предателя, действительно схватил Хорию в охапку и поволок в сторону таверны.

Каменщики, потерявшие своего, набросились на отступника, но на их пути выросла огромная фигура чужака, заставившая их отступить. Тогда они схватили камни и принялись швырять в отступника, но тот, не обращая на них никакого внимания, пускал куда-то в темноту стрелу за стрелой и дико орал, то ли от страха, то ли ярости. Несколько выбежавших на шум женщин тоже схватились за камни, но стоило пришельцу с чёрными крыльями заорать на них, как те бросились вслед за Микке.