Геннадий Башунов - Не люди

Но Нерек покачал головой и непреклонно продолжил:

– Кто-то убил Жерева, когда чужак утащил тебя к Серому Зверю. Мы слышали лишь, как он принялся смеяться и звать Керага, а когда поняли, что что-то не так, он уже был мёртв. Какая-то вонючая тварь в жутких лохмотьях резала длинным ножом ему брюхо. А когда мы напали на чудовище, то оно зашипело так, что Эзмел потерял сознание, а другие разбежались. Но тело Жерева оно всё же бросило.

– А когда старик пришёл в себя, он сказал, что позовёт Друга, – злорадно сказал Эрли. – Так что тебе крышка, оборотень!

– Я не оборотень.

– Да ладно? А как же ты тогда прикинулся Керагом?

– Я не прикидывался. Я был с чёрным чужаком у Серого Зверя. Я договорился с ним, чтобы он, никого не трогая, ушёл прочь, а мы зажили как прежде.

– Не дури мне голову! Серый Зверь убивает любого, кого коснётся!

– Не любого. Тот, кто обладает даром Друга, остаётся жив.

– Ты слышишь, Эрли? Я же говорил тебе, что это наш Хасл!

– Дерьмо коровье это, а не наш Хасл. Он дурит тебе голову, придурок. А ты, урод, если ещё хоть слово скажешь, я отрежу тебе язык. Это и к тебе относится, Нерек!

Хасл попытался пожать плечами, но получил лишь очередной тумак между лопаток. Остаток пути до разрушенной фермы они прошли молча.

Их встретили семь помятых и смертельно уставших живых и два трупа. Закутанный в окровавленный плащ Жерев лежал поодаль, его тело ещё сохраняло в себе какое-то подобие человеческой фигуры, но куда больше походило на куль с мясом. Чужак же, которого, видимо, зачем-то вытаскивали из неглубокой ямы, которую успел вырыть могильщик ночью, куда больше, чем лесоруб, походил на человека, как бы странно это ни звучало. Часть внутренних органов выпала из живота, части не хватало, размозжённое лицо… Окоченевшее тело валялось на боку, из ямы торчала одна нога, часть туловища и голова. И всё равно как будто у него с Хаслом больше общего, чем с Жеревом. Возможно, дело в том, что сам охотник впервые увидел в убитом чужаке обычного человека.

Их встретили приглушёнными возгласами и шёпотом. Больше удивлённым, чем обрадованным, но охотнику на это было плевать, он просто радовался тому, что видел людей.

– Нужно похоронить чужака, иначе чёрный разозлится ещё больше, – неожиданно для себя сказал он.

На его слова никто не обратил внимания.

– Где вы его нашли? – резко спросил Эзмел.

– На границе владений Серого Зверя, – отозвался Эрли. – Стоял на коленях и бормотал какие-то заклинания.

– Похож на Хасла, – высказался кто-то.

– Я и есть Хасл.

– Не слушайте его, – рыкнул старый рыбак. – Пусть с ним разбирается Друг. Я вызову его сегодня же после обеда, когда все мы поспим и приведём себя в порядок перед его прибытием. Когда он придёт, всё изменится, я обещаю. Никто больше не умрёт.

Хасл без удивления отметил, что Эзмел старается придать голосу как можно больше уверенности, но выходило у него плохо. Кажется, старик и сам не слишком-то верил своим словам.

– Нужно забрать Жерева, – сказал охотник. – Иначе мы найдём его тело без желудка и кишок, когда вернёмся. И закопайте чужака, иначе он разозлится.

– Кто – он? – раздражённо спросил Эрли.

– Могильщик, – ответил Хасл так, будто это что-то значило для людей.

Его снова начала бить нервная дрожь. Страх начал наконец возвращаться к нему. И этот страх был гораздо сильнее всех прошлых. Когда тебя пытаются убить какие-то незнакомцы, это одно, но когда друзья готовы прикончить тебя из-за одних только подозрений, это ужаснее всего. Если бы не Эрли, Хасл упал бы, и охотник был благодарен другу за эту пусть и невольную, но помощь. Сил едва хватало на то, чтобы не потерять сознание.

Эзмел долго смотрел в глаза молодому охотнику.

– Мы заберём обоих, чтобы показать Другу, – сказал, наконец, старый рыбак. – Эрли, отпусти его, пусть полежит. Хасл это или нет, ему нужно поспать.

Охотник облегчённо кивнул и, улёгшись на траву, мгновенно уснул. К счастью, на этот раз ему не снились никакие жуткие голоса. Он, лёжа на боку, качался на плоту посреди озера, а Мирека, лежащая рядом, держала его за руки так крепко, что он понял – их любовь навсегда.

Плот качался на лёгкой озёрной волне и тихонько поскрипывал. Хасл лежал на боку, на краю плота, уткнувшись левой скулой и носом в доски. В горле у охотника пересохло так, что каждый вдох давался с болью. Он двинул головой, вытягивая губы трубочкой, будто это помогло бы ему дотянуться до воды.