Дэниел Абрахам - Путь дракона

— Не знаю, что в этом такого интересного, — срывающимся голосом пролепетала она.

Гедер неожиданно легко изобразил добрую улыбку. За окнами что-то бормотал ветер, в рваном ритме наигрывая сам себе дурацкие песенки. Джорей с матерью замерли.

— Я все знаю, леди Маас, — заявил Гедер, сплетя пальцы на колене. — Принц. Мятеж. Ванайская кампания. Женщина.

— Какая женщина? — выдохнула Фелия.

Гедер понятия не имел, откуда всплыло слово, но должна же быть где-то замешана женщина. Какая разница…

— Скажите что-нибудь, — обратился он к Фелии. — Упомяните любую подробность. Даже то, что никто другой не может знать. И я скажу, правда ли это.

— Фелдин ни во что не замешан, — выдавила она, и Гедеру даже не пришлось глядеть на Басрахипа.

— Это неправда, леди Маас. Я знаю, вы напуганы, но я здесь для того, чтобы помочь вашей семье. Это вполне в моих силах. Однако я должен быть уверен, что вам можно доверять. Понимаете? Скажите мне правду. Не бойтесь, ведь мне все уже известно. Расскажите, как все началось.

— Посол Астерилхолда. Он обратился к Фелдину год назад.

«Нет».

— Вы говорите неправду, баронесса, — очень мягко сказал Гедер. — Попробуйте еще раз.

Плечи Фелии Маас дрогнули, тело ее вдруг показалось Гедеру хрупким и ломким, готовым рухнуть под собственным весом. Она раскрыла было рот, закрыла, судорожно сглотнула.

— Один сторонник фермерского совета.

«Да».

— Да, я знаю, о ком вы говорите. Назовите мне имя.

— Уктер Аннинбау.

«Нет».

— Неверно. Назовите имя.

— Эллис Ньюпорт.

«Нет».

— Я способен вам помочь, баронесса. Возможно, единственный из всех в Кемниполе. Скажите имя.

Фелия подняла на него помертвелые глаза.

— Торсен. Торсен Эстилмонт.

«Да».

— Верно, — подтвердил Гедер. — Видите, как легко? Теперь вы понимаете, что у вас с мужем нет от меня секретов?

Женщина коротко кивнула. Подбородок ее затрясся, щеки запылали, и через миг она разрыдалась, как ребенок. Мать Джорея скользнула к ней, приобняла за плечи. Гедер не сводил с них глаз. Сердце билось сильнее обычного, однако он был совершенно спокоен. Когда он утаил от Алана Клинна потерянные ванайские сокровища — его переполняли радость и ликование. Когда он решил сжечь Ванайи — им владел праведный гнев, возможно, не без примеси удовольствия. Но еще никогда в жизни, до этого самого мига, он не чувствовал такого истинного удовлетворения.

Встав с места, он подошел к Джорею — тот сидел изумленный, едва веря происходящему. Гедер развел руками: видишь?

— Как ты это делаешь? — прошептал Джорей чуть ли не благоговейно. — Откуда ты знал?

Басрахип сидел от них всего в двух шагах, по-прежнему склонив огромную голову и сцепив толстые пальцы рук. Рыдания Фелии Маас накатывали, как штормовые волны, увещевания леди Каллиам не могли их остановить. Гедер склонился к великану, почти коснувшись губами его уха.

— Я выстрою любые храмы, какие скажешь. Сколько угодно.

Басрахип улыбнулся.

С одной стороны — они серьезно недооценили Гедера Паллиако. С другой — он оказался на их стороне. По крайней мере пока.

И все равно Кларе было жаль Фелию.

Тяжелые сдвинутые портьеры не впускали в спальню солнечный свет. Фелия лежала навзничь, в уголках глаз застыли белесые полоски от слез. Клара сидела рядом, гладя ее плечи и руки, — так обычно делают лекари, когда кто-то ударится головой или получит дурное известие. Наконец Фелия заговорила, и Клара поняла, что истерика закончилась. Надеяться на благополучный исход у Фелии не оставалось причин, и по ее голосу Клара ясно слышала, что потеря надежды странным образом принесла кузине облегчение.

— Он в самом деле защитит Фелдина? — прошептала Фелия. — Если я отдам Паллиако письма мужа, он правда добьется, чтобы Симеон его не казнил?

— Паллиако так сказал.

— Ты ему веришь?

— Я его почти не знаю, милая.

Повисла тишина.

— Если королю уже и без того все известно… — снова начала Фелия. — Если он хочет только выяснить, кто из Астерилхолда замешан… Я хочу сказать… Если Паллиако все знал — значит, Астеру ничего не грозило? Ведь правда?

— Можно и так посмотреть.

Гедер Паллиако не отступался от Фелии почти час, и она наконец во всем призналась. Участие Фелдина в мятеже наемников, связи с Астерилхолдом, свои люди среди сторонников фермерского совета — любой из пунктов потянет на государственную измену. Все вместе они не оставляли ни малейшей надежды на помилование. Фелии, правда, сейчас хотелось слышать совсем другое.