Валерий Сабитов - Ард Айлийюн

Нур светло улыбнулся:

— Больше, чем мы прошли? Глафий, ты печалишься? Нет оснований. Нельзя же быть своим и тут и там. Надо выбирать что-то одно. Но такого друга как ты, я там точно не найду.

Глафий провел ладонью по лицу, занялся бородой.

— Ты и там останешься айлом. И будешь вспоминать родной мир. Собери воспоминания и напиши о нас книгу-сказку. Ведь наша жизнь здесь — для них сказка.

Нур улыбнулся еще ярче:

— Отлично! Уверен, — напишу. Добрая сказка там — тоже наше оружие.

И добавил:

— Джай… Брат…

Джай сказал не своим голосом:

— Ищи места, где растут цветы. Даже если всего лишь снежные. И где пчёлы… Так, Глафий?

Джай был растерян не меньше Глафия. Тот лишь потряс бородой. И Джай добавил:

— Мне поначалу в горах было непросто. Найды, Снежная Стая… Вместо Радуги, — багровые сполохи. Потом понял, — мы в мире времени всего лишь отражения самих себя. Того себя внутри сердца, что всегда и везде присутствует и не меняется. Вечное. Было бы отражение чистое да полное. Но это… Миры совершенства где-то там, за пределами звезд… Там обязательно встретимся. Если не свернем с Дороги. И Малыш там будет. По твоему желанию. Ведь там наши желания исполнятся…

Закончил он то ли вопросом, то ли утверждением. И Нур сделал акцент:

— Там — обязательно! Исполнятся! Да, вот еще, брат, — Нур не стал называть его по имени, — Займись непременно Вёльвом. Возможно, в Империи я отыщу след его малых хрустальных братьев. В этом что-то кроется важное.

А Сандр отметил: вот, он уже освобождает меня потихоньку от обязанностей… Придется-таки Джаю возглавить Штаб.

— И еще: сделай так, чтобы Ард Ману стал Анкуру домом и родиной. Он только начал понимать… Ведь так, Джахар?

«Как он мягко сокращает время прощания. Ведь тягость его тем больше, чем больше слов».

Джахар сказал совсем негромко:

— Может и так, друг мой… Жаль, мы недостаточно углубились в тайны гармонии звука… Придется тебе продолжить без меня. Ты обещаешь, что продолжишь?

— Непременно!

— Тогда порядок. В твоем имени едины и Свет, и Музыка. Если там получишь новое имя, оно будет сходным по смыслу и звучанию. По-иному никак. Имя — очень важно. Оно отделит тебя от диссонанса и дисгармонии. Их там… Оттого и тьма, и грязь, и барабаны, и поющие толпы…

Где-то в глубине гор тяжко ухнуло. Как сигнал. Нур поднялся, за ним все, кроме Сандра. Краткий обмен взглядами и трое ушли…

Ни страха, ни тоски, ни печали… Ни радости… Иш-Арун оставил за себя вечернюю зарю, но сам не спешил с закатом, зацепившись краешком диска за белоснежный выступ скалы.

Горы замерли в напряженном ожидании. Ни сполоха, ни грохота…

Вечерний миг застыл вне времени, заря растеклась над западом горячими теплыми слоями, от сгущенно-алого до лимонно-желтого.

Осталось немного слов, которые требовали звука. Слов, которые касались только их двоих, и никого более во всех мирах.

— Сандр…Что ты решил, то исполнится. Но справятся ли они без тебя?

— Незаменимых здесь нет, Нур. Там — есть. Организую, положу начало, сделаю рывок… И — я свободен.

— Да, ты свободен. Звезда ничего не решает. Ведь Котёнок прошел.

Иш-Арун дрогнул, и от места его соприкосновения со скалой оторвался слепящий луч и скользнул в то самое ущелье.

«Время! — понял Сандр, — Пора… Самые те мгновения…»

— Я побывал здесь вчера. Смотри…

Нур указал рукой направление на Проход.

— Впереди — прозрачная стена. Но лучей Иш-Аруна за ней нет.

Сандр еще раз проследил за лучом, отраженным скалой. На самом деле…

— Где иллюзия, где реальность… Ведь это неважно. Но если кто бросит сквозь стену камень, — увидит его там лежащим на снегу. Это — реальность. Любой найд пройдет и не исчезнет. Туда и обратно. Для него нет Перехода. Но вот брошу камень я — и он исчезнет. Он уже вне Кафских гор.

Нур взял камешек и показал.

— Стена сама определяет того, кто пройдет. В Котёнке моем заложено то, что есть во мне, Ахияре и тебе. И звезда — ни при чем.

«Звезда ни при чем! Да, Джай хорошо смотрел и запомнил: Котёнок прошел и исчез… Зарева Империи тут нет. Тут все обычно. А стена — прозрачная. Для кого-то есть, а для другого — нет. Всё происходит вовремя».

— Ты поймешь, Сандр, когда наступит твое время. Будет знак. Внутри тебя или вовне.

Он протянул Сандру руку. В ней горело перо Роух.

— Перо твое, Сандр. Оно для тебя. И Роух знал. Ты еще встретишься с ним. И Роух расскажет то из нашей с ним прощальной беседы, что я не успел. Перо предназначено для тебя, и оно проведет тебя, если ничто другое не сможет помочь.