Алексей Калинин - Война кланов. Охотник 2 [litres самиздат]

Моя расплата за грехи. Всё не так как надо.

Берендеи смогли тебя вытащить, и это лучшее из того, что могло произойти. Я видел, что ты не прошел обучение и не можешь противостоять перевертням. Для окончательной проверки я послал недавно укушенного к Марии, когда вы замыкали Защитный круг. Тётя Маша как всегда на высоте.

Я забрал тело и показал труп хозяйке. Рассказал, что это ты набрал огромную силу, и ей пока не справиться с тобой. Она согласилась подождать до весны, и мы начали похищать охотников, чтобы она могла обучаться на них. Дочь Пастыря готовилась к встрече с тобой.

Она заставила меня рассказать о знакомых охотниках. Дралась с ними лично, растягивала удовольствие. Выходила один на один и училась, училась, училась. Добивали их недавно укушенные – хозяйка брезговала смертью. Молодые и старые, мужчины и женщины, охотники умирали, глядя мне в глаза, а я всё трусил рассчитаться с жизнью и слушался хозяйку.

Я наблюдал издалека: как растёт твоя скорость, как улучшаются навыки, но ты ещё слаб против неё. Она времени даром не теряла, и мне становилось всё труднее её обманывать.

В мае дочь Пастыря заставила организовать на тебя засаду. Ты смог прорвать круги защиты – мало кому удавалось. Я наблюдал, как ты справился с двумя неслабыми перевертнями. Я гордился тобой! Но я не мог противостоять ей!

Это я ворвался в палатку. Иначе тебя могли просто убить. Хозяйка набрала твоей крови и умчалась к отцу, а мы должны были закончить с тобой и Марией. Мария не смогла противостоять пяти старым оборотням, и мы почти закончили ритуал, когда я попросил убить вас самому. Хорошо, что я не сделал этого. Тётя успела сказать, что ты уже не последняя кровь.

Я стал дедушкой!

Это сообщение перебороло во мне звериную сущность. Я не смог убить вас. Я не знал, что мне делать. Впервые я взбунтовался против хозяйки. Я вызвал «Скорую» и успел вытащить тебя из горящего храма.

Я сказал дочери Пастыря, что тебе удалось ускользнуть.

Как она кричала!!! Едва не убила меня, но я поклялся предоставить тебя пред её глаза.

Как мог я задерживал свору, но она лично возглавила твою поимку. Задействовались все оборотни округа, и если бы не берендеи…

И я почти остался с вами в самолёте – почти сумел зацепиться. Тогда я бы смог объясниться, смог рассказать, но берендеи на этот раз переусердствовали.

Всегда это злополучное «почти». Как же я ненавижу это слово.

Я знал, куда вы направились. Я там был. По вашим следам шли разведчики. Им дано чёткое указание не трогать вас, лишь проследить за сохранностью, но Сидорыч всегда оставался на страже. Почти все разведчики уничтожены, однако я узнал самое главное – ты добрался до арбалета, а также узнал, где находится твоё дитя.

Рано или поздно я расскажу хозяйке этот секрет, поэтому сейчас набиваю плащ заговоренной медью.

Я устал убивать, я устал предавать, я устал.

Прости меня, сынок. Прости, если сможешь».

Я откладываю блокнот в сторону. Тяжелые мысли безуспешно пытаются выстроиться в одну цепочку. Как валуны при обвале – одни падают на других и катятся весело в пропасть.

Я стал отцом? Но кто? У меня же только с одной… Людмила! Как же так?

Понемногу кусочки мозаики складываются в одну картину. Земля вспучивается горбом. Меня тянет прочь и, чтобы удержаться, я хватаюсь за жесткую столешницу. Воздуха не хватает, внутри полыхает жаром пустыня.

Дочка Пастыря… Юля?

Земля покачивается ещё раз, сильнее.

– Я узнала его в ту ночь. Пришлось ему открыться, иначе нас бы с тобой не было. Когда перевертни занесли тебя вовнутрь и опрокинули лампады, Владимир подошел ко мне. Я видела, что в нём боролись две сущности, и помогла одной из них. Он появился в больнице среди других оборотней. Он уговорил опытную охотницу не рваться в бой, чтобы одним махом решить проблемы. А потом тихонько подсунул блокнот, но ты сам видел, как всё получилось, – тихий голос тёти вернул меня к реальности.

Я оглядываю кухоньку. Иваныч молчит. Чёрные глаза буравят меня насквозь. Тётя ставит чайник.

– Значит, я убил своего отца? Мне не показалось?

– Он должен был умереть сам, такой кодекс охотников. Скольких охотников он отправил к Роду – неизвестно. Твой отец оказался слаб, гораздо слабее напарника. И он попал под её влияние.

– А кто это?

– Дочь Пастыря, только она могла объединить стаю.

– Это Юля? Женька говорил, что она приезжала с синяками. И что пропадала надолго.

Тётя не отвечает, её глаза смотрят на просыпающееся утро. Смотрит, как светлеет на горизонте.