Леонид Андронов - Амулет. Подземелья украденных сердец [litres]

– У нас учатся только лучшие из лучших! – Голос Фурнье, усиленный микрофонами, установленными на трибуне, с которой он выступал в её воображении, разносился по округе. – Уна Пьяр недостойна учиться здесь!

Улюлюканье сотен голосов и аплодисменты завершали его речь…

Остаток дня был не лучше.

На уроке физкультуры во время игры в волейбол ей попали в голову мячом. Причём дважды. Оба раза она падала на площадку, больно ударившись об пол.

– Ну и что ты расселась? – недовольно прикрикивал тренер. – Может, тебе скорую вызвать? Подъём, подъём. Работаем!

Она была готова расплакаться, но не хотела показывать свою слабость, боясь стать объектом насмешек. Только после урока, дождавшись, когда все уйдут из раздевалки, Уна немного всплакнула.

В столовой она обедала одна. Никто не хотел садиться с ней рядом. Да она и сама не хотела, чтобы к ней кто-то сейчас подходил.

Было ужасно одиноко и грустно.

После физкультуры у неё весь день болела голова. Она ещё хуже стала соображать и практически не понимала новый материал. Однако ей повезло, проверочных работ больше не было.

Сколько раз до этого, узнав, что они переезжают в другой город, она представляла свою новую школу. Она мечтала, что дети будут ей рады, что им будет интересно узнать про её родной город, о её друзьях, которых она оставила дома. Она была уверена, что они захотят с ней дружить.

Уна совершенно не была готова к тому равнодушию, что встретила здесь. Никто даже не спросил, как её зовут. Одноклассники как будто не замечали её. А ведь когда она вернётся домой, мама и папа будут спрашивать, как прошёл день, всё ли было хорошо. И ей придётся врать, что всё замечательно, потому что правду она говорить не хотела. У них и так полно забот без её проблем.

Уна не могла знать, что этот день не задался у всех членов её семьи.

Фердинанд, эксцентричный архитектор с крутым нравом, владелец компании, где теперь работал отец Уны, орал на Стивена в течение тридцати минут перед всеми его коллегами, выстроенными в ряд и выслушивающими его тирады с опущенными головами.

Каждый раз, когда Фердинанд устраивал взбучку кому-либо из сотрудников, его лицо наливалось помидорным соком, а курчавые волосы вздымались от напряжения, что придавало ему очень комичный вид. Однако никто в компании Стивена даже не думал смеяться.

Опять что-то случилось.

И совсем даже не по вине Стивена.

Что случилось, было уже неважно. Давно неважно. Но Фердинанд нашёл того, на ком мог сорвать свой гнев, чем сейчас с удовольствием занимался. Из пространной тирады, перемешанной с криком, можно было понять, что отец Уны поставил репутацию компании под угрозу. Его проступок был сравним разве что со сбросом ядерной бомбы на Хиросиму или с эпидемией бубонной чумы. И именно он был тем злодеем, который был ответственен за непоправимый ущерб, нанесённый компании.

– Люди ждут такую работу годами! Я по триста резюме в день отправляю в помойку! – кричал Фердинанд. – А они идут и идут. Просят! Умоляют! Ползают на коленях, чтобы их взяли! Лучшие из лучших! Не абы кто! Они готовы целовать стены, приходя в офис. – Он картинно воздел руки к небу. – Вы же! Вы! – И его лицо наливалось краской ещё больше. – С таким отношением к работе, господин Пьяр, вы недостойны работать здесь!

Стоит заметить, что неприятная ситуация была предотвращена задолго до того, как могло случиться что-то непоправимое, но это не спасло Стивена от разноса его начальника.

И вот, стоя перед ним и всей компанией, взрослый и далеко не глупый человек выслушивал обвинения в свой адрес и думал о том, что он очень хотел бы сейчас стать маленьким мальчиком и провести этот день с Уной в школе.

«Было бы так классно», – думал он.

А Фердинанд всё больше и больше распалялся. Он бросался в своих подчинённых дыроколами и степлерами, всем тем, что мог найти на столе. И все беспрекословно слушали.

– Вы все клопы! Дешёвые тараканы! Только знаете, что пьёте мою кровь! – не унимался Фердинанд. – Я вас кормлю. Я плачу вам бешеные деньги. И чем? Чем вы отплачиваете мне?

И он снова принимался за Стивена.

Отцу Уны особенно обидно было видеть в глазах его коллег облегчение оттого, что сегодня именно он стал козлом отпущения. Даже после трёх месяцев работы в компании он до сих пор считался новичком, и многие его недолюбливали, о чём он прекрасно знал.

Он также знал, что никто и никогда не заступится за него.

Да это и не имело смысла, ведь он был взрослым человеком, а это значит, что он должен был уметь сам постоять за себя.