Велерия Йер - Попаданка - Удел драконьей жрицы [СИ]

Мы уже были у стен резиденции Правителя, когда по абсолютно черному небу пробежала яркая оранжевая полоса. Неужели рассвет наступил так быстро!? Я глянула на Г'ярта, который тоже настороженно смотрел в небо.

— Так рано? — озвучила я свои мысли.

— Это не рассвет, — качнул головой Правитель, — До него, по меньшей мере, шесть часов. Похоже, что-то горит. Но тебе не стоит беспокоиться, Великая Жрица, я распоряжусь, чтобы об этом позаботились.

Полыхающее зарево быстро прекратило быть лишь узкой полоской и охватило собой пол горизонта. Перестать смотреть в ту сторону оказалось не так-то просто. В итоге, справиться с этим наваждением получилось лишь оказавшись в здании.

Покои Равноденствия, которые, видимо, были отданы мне в постоянное пользование, встретили меня тишиной и мягким приглушенным светом. Я вошла в них, бросила осторожный взгляд на передвинутое кресло и, убедившись в том, что то стоит на том же месте, где оставила его я, уже спокойно обернулась.

— Доброй ночи, Жрица, — Г'ярт, лично решил проводить меня, теперь же остался на пороге, не ступая внутрь, — На рассвете состоится казнь… Не вызовет ли твой гнев моя просьба, не присутствовать на ней.

Я с интересом глянула на волка. Мне довелось прокрутить в голове множество предлогов, под которыми я смогла бы избежать этого малоприятного зрелища, но ни один из них не показался мне достаточно весомым. Предложение Правителя меня искренне порадовало, так что я намеревалась его принять, вне зависимости от оснований.

— Это может вызвать множество лишних затруднений, — тем временем пояснил он, — Простой народ теперь не смеет даже глаз на тебя поднять. Боюсь, я не смогу найти ни одного палача, который осмелился бы осквернить твой взор убийством предателя.

— Ну, раз все так сложно, я могу и пропустить это действо, — усмехнулась я, слегка удивившись такому объяснению.

«Когда вернусь домой, книжку напишу: „Первобытные племена и их примитивные верования“. Это же надо было такое выдумать! И главное, как быстро распространяется этот религиозный бред! Боюсь даже представить, до чего дойдет их фантазия завтра…»

Мысль о доме заставила меня поскорее распрощаться с Правителем Перелесья, и пожелав доброй ночи парочке суровых охранников у моей двери, я с непередаваемым удовольствием, наконец, осталась в полном одиночестве. Завтра утром меня ждет очередной тяжелый день. Мысленно подготовить себя к разговору сразу с двумя власть имущими этого мира, оказалось вовсе не простой задачей. Нужно признать честно, Эренхальд вряд ли согласится отдать часть земель своего королевства в обмен на краткосрочную военную поддержку извечных врагов Шесозерья. Я бы и сама не согласилась. Земли, ресурс не возобновляемый, обратно получить их удастся лишь военным путем. Без мирного договора, такое решение сулит лишь еще более кровавой враждой… Хотя, когда она начнется, я планирую быть уже далеко отсюда. Значит, имеет значение лишь способ, которым мне удастся убедить Эрха пренебречь интересами своего народа… а это даже звучит безнадежно.

Я прошлась по комнате, остановившись мозаичного рассвета. В таком освещении он словно ожил, горя перламутровыми отблесками.

«Если наш „принц“ представляет из себя именно то, что о себе говорит, взять его на жажде власти не выйдет, так же как и на алчности или эгоизме. Чего же он может хотеть?»

Мысль проскользнула стремительно, но я успела за нее зацепиться: «Месть! Он хочет мести! Вот что ему наверняка нужно! За его семью, за павших друзей и побратимов, за то, что предатели сделали с его страной… И я могу ему ее пообещать. Расписать во всех красках. Поймать его на этой жажде справедливого возмездия!»

Обдумывая эту идею, я едва ли запомнила, как ужинала и как отключилась. Усталость и экстремальное нервное напряжение дали о себе знать. В конечном итоге, я даже не стянув осточертелого платья, так и уснула, поверх покрывала.

Сон без сновидений, прервался резким толчком. Несколько секунд понадобилось, чтобы осознать, где я и убедиться, что вокруг нет ни одной живой души. Что могло заставить меня проснуться в такую рань? За окном едва начинало светлеть. Я даже откинулась обратно на подушки, но пролежала так недолго. Сердце учащенно билось в груди, в голове стоял необъяснимый гул, никак не позволявший погрузиться в царство морфея вновь. Состояние, объяснимое лишь тем, что мое взбудораженное подсознание в нетерпении ожидало первой смерти, которая должна была произойти не от моих рук, но по моей вине.