Анна Мичи - Смертельный турнир

— Мое.

Давно я не просыпалась так чудесно — в уютной неге, абсолютно счастливая. Сладко потянувшись, улыбнулась, не открывая глаз.

С кухни доносился запах омлета и свежеподжаренных хлебцев, значит, Хен уже встал и готовит. Пошарив по левой стороне кровати, убедилась, что и впрямь нахожусь в одиночестве. Глаза открывать не желала, хотелось лежать, блаженствовать, слушая, как Хен звенит посудой, как шипит закипающий чайник, как скворчит масло на сковороде. Хотелось притвориться, словно весь мир принадлежит нам. Что впереди только безоблачное безопасное будущее.

Стук во входную дверь показался неуместным в это домашнее утро. Кого принесло в такую рань? Впрочем, Хен этим займется.

Я перевернулась на бок, обнимая подушку, зарылась в нее лицом, вдыхая волнующий запах. И тут же примерзла к постели — из прихожей раздался глуховатый голос Карина.

Подскочила как ужаленная, все еще сжимая подушку. Что он здесь делает? Каким-то образом узнал, что я у Хена? Пришел разбираться?

Прислушиваясь к голосам, принялась искать разбросанную одежду. Странно, вчера казалось, меня раздевали вполне аккуратно, но почему-то вещи валялись по всей комнате.

Из прихожей доносился неразличимый бубнеж, но, похоже, постепенно разговор накалялся. Послышался насмешливый голос Хена:

— И что?

Я наконец нашла шорты, быстро напялила их и осторожно подкралась ближе к прихожей. Услышала обрывок фразы:

— … все было хорошо, пока ты не явился.

— Может, она тебя просто не любит? — с холодным превосходством осведомился Хен. — Такая мысль в голову не приходила?

— Иди в бездну.

— Нет, ну ладно. Допустим. И что ты предлагаешь?

По голосу слышно, что Хен насмехается, но Карин воспринял вопрос всерьез.

— Ты ведь только забавляешься, — сказал он. — Хочешь ее в постель затащить. Запудрил ей мозги. Понимаю, почему она на тебя купилась — ты старше, почти преподаватель, престижно, и деньжата небось водятся.

Я чуть не зашипела от злости. Он что, совсем рехнулся? Хочет сказать, что я выбрала Хена из-за его положения или денег?

— А тебе не кажется, что такое предположение в первую очередь ее оскорбляет? — Он словно прочел мои мысли.

Повисла пауза, потом Карин спросил:

— Что ты хочешь за то, чтобы сгинуть отсюда? Деньги? Я достану. Сколько? Или хочешь чью-то протекцию? Скажи, я устрою.

Хен тихо засмеялся, хотя сквозь смех слышались угрожающие стальные нотки. А меня словно кипятком захлестнуло яростной волной гнева. Затрясло, руки сами сжались в кулаки. Не помня себя от злости, выскочила в прихожую.

Не видела ничего, в фокусе было только лицо Карина. Он, набычившись, смотрел на Хена, но, бросив взгляд за его плечо, увидел меня — и лицо вмиг залила растерянность. А потом и испуг. Я впервые видела, как бледнеет смуглая кожа. Губы, от которых тоже отхлынула кровь, заметно дрогнули.

Но я была слишком зла, чтобы найти в себе сочувствие. Встала рядом с Хеном, взяла за руку, но он мягко отнял ее, чтобы обнять меня за плечи. Меня все еще трясло, гнев нашел выход в словах:

— Что ты несешь, совсем с ума сошел? Ты всерьез думаешь, что я могу из-за денег или какого-то престижа?..

Взгляд Карина скользнул по моим взлохмаченным волосам, мятой кофте и шортам… по босым ногам.

— Ты с ним спишь? Ха-ха, не ожидал… ты его знаешь меньше месяца…

Я стиснула зубы. Очень хотелось сказать, что знаю, и очень давно, и даже если бы упрек был верным — какое до этого дело Карину?

— Я с тобой рассталась, — напомнила ледяным тоном.

— Чтобы прыгнуть к нему в койку, я понимаю.

Карин тоже сжал челюсти и теперь буравил меня презрительно-злым взглядом.

— Эй, братец, — Хен сильнее прижал меня к себе и одновременно как бы утянул назад, становясь между мной и Карином и кладя свободную руку ему на плечо, — еще слово, и останешься без зубов.

Карин руку стряхнул, бросил на меня еще один презрительный взгляд и выплюнул:

— Не думал, что ты такая. Но хорошо, что узнал сейчас.

Хен сделал угрожающее движение, но Карин желания броситься в драку не проявил. Сверкнул напоследок зелеными глазами, развернулся и был таков.

Хен аккуратно закрыл за ним дверь.

— Он просто хотел тебя задеть, — сказал, поворачиваясь ко мне, сжал мои ладони.

— Я понимаю. — И правда понимала, но внутри все равно словно жесткой теркой прошлись.

Я в Карине ошибалась? Или он во мне? Или мы были слишком разными, чтобы понять друг друга?

Хен подхватил меня в объятия, крепко стиснул, встряхнул.