Владимир Стрельников - Водяной. Книга 3 [publisher - ИДДК]

Видно было, что люди невероятно устали от борьбы с болезнью и рады хоть какому-то другому, пусть и опасному, занятию. И потому подошли к этому с радостью и тщанием.

Старик нацепил саблю, поверх хлопковой рубахи надел плотные кожаные латы, за пояс сунул двуствольный пистолет. Имамы вооружены так же, но на них кольчуги, судя по всему, нашли где-то здесь, в Беш-Арыке. Парни только с саблями и в плотных халатах, несмотря на жару. Впрочем, в подземелье попрохладнее.

Я и мои девочки тоже вооружились. У меня мой любимый шамшир, пара хаудахов, шлем-мисюрка и кольчуга. Марина со своим любимым луком и кинжалом, Хилола с Анфисой вооружились четырехствольными дробовиками «Ле Паж» и короткими саблями, Мавия и Айлин взяли по паре двуствольных пистолетов, тоже короткие сабли и охотничьи рогатины. Плюс на девочках кольчуги и остроконечные шлемы, я им их давно заказал.

Ну, и у каждого небольшой заплечный мешок. Продукты, вода, спирт.

– Готовы? Тогда пошли. – Я толкнул дверь и вышел со двора. После чего пошел по узкой улице с глухими стенами, вверх по склону. Метров через триста я пинком высадил мощную калитку и зашел в какой-то старый склад. Здесь грудой валялись осколки, оставшиеся от готовых блоков из ракушечника, а за ней уходила вниз, в катакомбы, сложная подъемная система. Бревна, смазанные жиром, и вагонетки, которые с помощью блоков вытаскивают наверх. Ну и лестница, вырубленная в ракушечнике.

– Зажигайте факела, парни. – Я проверил капсюля на пистолетах, подвигал клинком в ножнах, проверяя ход. Все остальные тоже проверили оружие, парни запалили факела, запахло горящей смесью из керосина, спирта, воска и бараньего сала. Некое подобие напалма местного разлива. Горит ровно и относительно долго.

– Пошли. – И я первым ступил на лестницу, которую мне показали местные крыски.

Лабиринт катакомб уводил нас вглубь и вдаль; чем больше шли, тем больше мне это не нравилось. Не тьма, еле разгоняемая рваным светом факелом, не тишина, прерываемая звуком наших шагов и дыхания людей (я и русалочки перешли в безвоздушный режим)… не знаю, но мне все это жутко не нравилось.

– Что нас ждет внизу? – Негромко поинтересовался старый табиб.

– Не знаю, как это называется, Шерзод-ака. Но это не люди и даже не нелюдь. По-моему, это нежить, причем высокоуровневая. Вы же зарядили пистолеты серебром? – Так же негромко ответил я, вспоминая то, что передала мне крыска. Точнее, что успела передать. Ощущения большой опасности, неприятный даже для нее запах, скрежет сухой плоти. Движение в темноте – и все. Дальше тишина.

Я иду ее путем, но я не знаю, что там нас всех ждет. Впрочем, я сам подписался на это; это мой путь – беречь этот край. Лада говорила, что в воде мне равных нет… но здесь не вода. Здесь сушь и подземелье, это мой первый серьезный бой в этих местах. Если честно, то жутковато, а я забыл, что это такое. Ощущение интересное, нервы щекочет, заводит, я здорово нервничаю. Вон, девочки это чуют и настороженно на меня посматривают. А я тоже частично трансформировался, нарастил чешую, когти на пальцах, вибриссы отрастил. Меня толком не видно, морда лица прикрыта кольчужной сеткой, потому пусть будет.

– Стойте. – Я поднял руку, прислушался. Девчонки повторили мои действия, впрочем, люди тоже. Где-то впереди что-то еле слышно прошелестело. – Подожгите еще несколько факелов. И Хилола, помнишь тогда, ночью в грозу? Сумеешь повторить?

– Вы про глаза? Попробую, мастер, но заряд наручей исчерпаю. Может, приберечь? – Пожала точеными плечами русалочка. Спокойная девица, как удав. Перед входом «Аллах акбар» прошептала – и все. Даже мой легкий психоз на нее не действует.

– Посмотришь по обстановке. – Она права, мы видим много лучше людей, нам и отблеска хватит, а пара молний – это пара молний.

– Готово. – Сзади разгорелись еще факела.

– Тогда готовьте оружие к бою. – Я взял в руки пистолеты и взвел курки. Девчонки защелкали курками дробовиков и пистолетов, Марина наложила на тетиву первую стрелу. Широкий охотничий срезень блеснул серебряным покрытием. – Пошли.

Большая пустая пещера, похоже, естественная. Просто посрезали камень, выравнивая стены, потом забросили. Сушь, даже странно, совершенная сушь. Воды рядом нет, ближайший подземный ручей где-то метрах в ста, не ближе.

В дальнем углу что-то шевельнулось, отблески факелов доставали плохо. Я взял один факел у паренька и швырнул его в сторону шевеления. Вращаясь, рассыпая горящие капли, палка с полыхающей намотанной мешковиной, пропитанной горючей смесью, описала красивую дугу и ударила прямо в какую-то химеру – по-другому я это назвать не могу. Нечто немаленькое, тускло блестящее, с четырьмя руками, парой тумбоподобных ног, голова крохотная, глаз три пары, носа нет, вместо рта полная клыков пасть.