Шеррилин Кеньон - Интенсивность [ЛП]

Мрачно нахмурившись, Адариан поднял руку и уставился на нее, как на какой-то посторонний предмет.

— Как это вообще возможно?

— Опять же, без понятия. Надеялся, что ты просветишь меня относительно того, что меня сюда затянуло.

Адариан схватил его за руку и прижал к груди. Затем полетел с ним к темному небу.

Ник начал протестовать, но был слишком слаб, чтобы вырваться из рук отца. Это то, что его действительно взволновало.

— Эй!

— Прекрати сопротивляться!

Обычно он никогда не слушался никого, кто держал его так, но в голосе отца была нотка, говорящая, что ему нужно послушаться. И когда они подлетели к внешнему краю листа, Ник понял, почему.

Тонкая мембрана позволяла ему видеть сквозь миры так, как он никогда не думал, что это возможно.

Подобно карте Такеши, это было похоже на звездную карту мультивселенной.

Ник разинул рот, пытаясь во всем разобраться.

— Что это?

— Все.

Крылья отца громко хлопали, обдувая их холодным ветром.

— Я не понимаю.

— Гримуар — это кровь нашего вида, мальчик. Все и ничего. Что есть, было и могло быть. Самая темная магия, она была выкована из живых клеток кожи Кэм самой Лилит во время Примус Беллума и передана Монакрибосу, чтобы тот смог победить Калосума.

Ник разочарованно застонал, пытаясь уследить за рассказом. Но в этом все равно не было смысла.

— Я во всем этом запутался, старик.

Зашипев, он заговорил с Ником сквозь стиснутые клыки.

— Гримуар — живая книга, идиот. Сделанная из плоти сестры Лилит. Она ненавидела своих братьев и сестер за то, что они сделали с ней и ее детьми. За проклятие, которое они наложили на нее, превратив ее детей в монстров, поэтому наша книга была ее местью им. Поскольку ее дети не могли атаковать Источник и у них не было возможности убивать их, она надеялась, что первый Малачай использует свои знания и свои силы против ее братьев и сестер, чтобы уничтожить их за нее.

— Почему он этого не сделал?

— У него не было шанса. — Адариан поставил Ника на страницу, где на древнем пергаменте были отпечатаны губы. — Прежде чем Монакрибос смог использовать гримуар против них, Кэм заставила Рубати поместить записку своему мужу в книгу и запечатать письмо каплей своей крови, которая привязала ее к нему. Записка теперь тоже ее часть. После этого он не мог заставить себя уничтожить эту частичку ее существа. Как и ты, она теперь держит баланс между ними, и поэтому стала нашим проводником. Своеобразная совесть нашего вида, которая больше сбивает с толку, чем помогает. Именно чистая душа Рубати удерживает нас от использования знаний книги для уничтожения мира. Вот почему мы должны держать её рядом с собой. Почему мы не можем обойтись без этой проклятой штуки.

— Вот почему ты поместил в неё Наширу?

Он кивнул.

— Я надеялся, что ее ненависть ко мне возьмет верх над заклинанием Рубати, и позволит мне либо уничтожить книгу, либо использовать ее по назначению. Вместо этого она мне только еще больше досадила. — Он толкнул Ника. — Как и ты!

Адариан при этом усмехнулся, но на этот раз Ник почувствовал любовь, которая скрывалась под насмешками отца.

— Так как мне спасти маму? Пожалуйста, помоги мне придумать, как это сделать.

Глаза Адариана потемнели от печали, они стали оранжевыми.

— Ты видел ту ночь?

Ник покачал головой.

— Я не могу.

— Это не то, что ты думаешь. И не то, что ты знаешь.

Он нахмурился, услышав загадочные слова отца.

— Ради Бога, разве ты не можешь сказать мне все прямо? Что это должно значить?

Адариан взревел от гнева. Его дыхание было затруднено, он схватил Ника за плечи и заставил встретиться с ним взглядом.

— Если хочешь это исправить, забудь то, что по твоему мнению, ты знаешь о своей жизни и будущем, придурок. Найди Киприана, прежде чем он найдет вас, и останови его. Это так просто!

— Как?

— Так же, как твоя мать спасла тебя, Ник. Ни один ребенок не рождается гнилым. Неважно, что они говорят. Мы все приходим в этот мир одинаково. Холодные и голодные, ищущие тепла и комфорта. Все до единого из нас. Мы погружены в это безумие, ошеломлены и сбиты с толку, и все, что мы хотим — это чтобы кто-нибудь обнял нас и сказал, что все будет хорошо. Твердая рука, чтобы не упасть. Тебе повезло, ты нашел человека, который поддерживал тебя вместо того, чтобы бить на каждом шагу.

Ник хмуро посмотрел на отца, впервые осознав разницу между ними. В то время как его мать окутывала его своей любовью и прижимала к себе, чтобы защитить от мира, его отца бросили, оставив на произвол судьбы. Без матери, которая бы заботилась о нем, что бы с ним ни случилось. Никто никогда не защищал Адариана.