Андрей Минин - Княжич

Алиса, услышав это, вся побелела.

— Как, как, — не находила она слов, с тревогой смотря на ничего не понимающую дочь, радующуюся тому, что избежала участи кушать невкусные овощи.

— Нам не уйти, — отрицательно покачал я головой. — Сам знаешь. Не дадут.

— И что? Предлагаешь сдаться? — Напрягся он.

— Нет, конечно. Будем драться.

— Их не меньше десяти тысяч, — осторожно заметил Жук. — У нас нет и шанса. Уходите. Дружина останется, и будет отбиваться, сколько может, дав вам и остальным шанс.

— Семён, пожалуйста, — прильнула ко мне Алиса со слезами на глазах. — Уходим вместе.

— Нет, — отказался я. — Бери Юлиану и эвакуируйся с остальными женщинами, а я останусь с дружиной.

— Дурак, — всхлипнула она, подхватив Юлиану на руки, и выбежала на улицу, дисциплинировано уходили в леса женщины, неся самое дорогое на руках. Своих детей.

Не знаю, показалось ли мне, но когда она была в дверях, ветер донёс до меня слова: люблю тебя.

— Далеко они? — Спросил я Михаила, оглядывая такой милый взгляду, собственный дом. — Защити Алису, — потрепал я жавшегося к моим ногам Шарика. — Не дай им погибнуть, — послал я его вслед за ними, несмотря на его скулёж.

— Десять километров.

— Тогда чего зенитки молчат? Огонь, бля! — Выбежал я на улицу, осматривая своё воинство, засевшее по домам. Никто из мужиков не ушел вслед за женщинами. Все остались.

Повара из холопов, сборщики мха из каторжников. Все они встали на защиту поселения. Даже китайцы.

— Бей Казанцев! — Уже начали некоторые скандировать лозунги, выглядывая из окошек домов и стреляя в воздух.

— Огонь! Огонь! Огонь! — Отдавал Михаил команды расчётам зенитных орудий и они, наконец, проснулись, прочертили небеса огненные росчерки.

Одно подпадание было удачным, и чёрная точка вдалеке загорелась, упав в лес.

— Есть! — Радостно закричали бойцы, тут же замолчав. Ответным ударом все наши посты с зенитными орудиями были уничтожены. Вертолётная площадка пылала. В воздухе завоняло палёной плотью и гарью.

— За родину, мать! — Явно приготовились мужики к бойне на земле и тут те, кого я давно ждал, появились.

Из-за мощного поля невидимости начали выплывать воздушные корабли.

— Кривичи, — удивился дирижаблю с их гербом на борту Михаил. — Московитые, Бабичевы, Козловские, Орловы, — перечислял он именитые фамилии живущих в этом суровом краю боярских и княжеских родов и их летательные аппараты, всё появлялись и появлялись они, сбрасывая невидимость. — Лепины, Щепины-Растовские, Щербатовы. Юсуповы, чёрт побери! — Воскликнул Михаил. — Да что здесь происходит, Семён? Ты что-нибудь понимаешь?

Сибирь пришла нам на помощь, погрузился я в воспоминания недавнего прошлого, припоминая тот разговор с боярином Московитым произошедший в Сибирске.

— Спасибо что нашел время поговорить, Семён, — пригласил меня в свой кабинет боярин. — Не ждал тебя так рано, — поставил он передо мной чашку чаю с лимоном, прежде чем обойти стол и сесть напротив. В кабинете мы были одни.

— Так совпало, — пожал я плечами, отхлёбывая горячего напитку и потянувшись рукой к вазе с сушками. — О чём вы хотели поговорить?

— О взаимопомощи.

— О чём? — Не понял я.

— О помощи, — улыбнулся боярин, отхлебнув из своей чашки, не забыв накапать туда коньячку. — Видишь ли, мы, рода кто выбрал для жизни Сибирь, никогда не отличались большой силой. Случалось что дружина какого-нибудь князя из того же Владимира вторгалась в Сибирь и походя вырезала два, три рода, полностью пресекая фамилию. И ладно бы за дело. Но нет. Они это делали из-за мнимых обид и потехи ради, доказывая свою доблесть.

— Так… Похоже, я понял к чему идёт разговор, — потёр я подбородок.

— Мы, вся Сибирь, договорились, — кивнул боярин, — если отныне на нашу землю ступала нога чужака, неизмеримо более сильного и желающего уничтожить честного сибиряка по высосанному из пальца поводу, то мы объединяемся и даём отпор вместе.

— Но я не сибиряк, — возразил я.

— Собрание лучших людей Сибири, прошедшее в Тобольске порешило, что отныне ты наш. Слегка чокнутый, но наш, — улыбнулся Московитый, отсалютовав мне чашкой.

— А как же повод? Он не совсем надуманный, — осторожно заметил я.

— Мы знаем о ситуации. Когда на тебя напал Ильхам, мы не вмешались, так как силы были равны. А то, что произошло дальше… скажу так. Тебе надо было сразу его убить, а не играть в это благородство, — поджал он губы в неодобрении.