Андрей Стригин - Кирилл Обломов и его невероятные миры

— Антонина Фёдоровна, позвонить с вашей мобилки можно? — встрепенулась Катя.

— Можно, — ухмыльнулась женщина, — только здесь сигнала нет, на сопку подняться нужно.

Придём на станцию, по радиосвязи свяжемся с вашими родителями.

Она заводит нас в лес, сквозь него вьётся едва заметная узкая дорожка. Тропинка, петляя, огибает огромные деревья, изредка ныряет в сочные папоротники, вновь выныривает, бежит между муравьиными кучами и уводит нас далеко в чащу.

Неуютно становится на душе, вот друзья мои приуныли, впору разворачиваться и со всех ног бросаться наутёк. Женщина словно почувствовала наше состояние.

— Уже скоро, ребятушки, не бойтесь, хищных зверей по близости нет. Вот выйдем на полянку, затем поднимемся наверх, там ещё одна поляна, а на ней метеорологическая станция.

— Антонина Фёдоровна, а вы одна на ней работаете? — интересуюсь я, старательно обходя муравьиные кучи, и отводя ветки с ажурной паутиной.

— Почему одна? — удивляется женщина. — С мужем … и ещё пару человек есть … но они редко на станцию приезжают, да и муж сейчас … к леснику направился. Надеюсь, долго у него не задержится, он на уазике уехал, так что придётся его подождать, он отвезёт вас к родителям.

— Антонина Фёдоровна, а вы какая-то другая были у озера. Одета была иначе и волосы спутанные, а сейчас словно после цирюльника, — не сводя чёрных глаз с неё, пытливо спрашивает Альмина.

— Тебе показалось, деточка, — строго глянула на неё женщина. — У озера всегда происходит нечто непонятное. Геологи рассказывали, им даже дракон померещился. … аномальная зона.

— Так мы были у Байкала? — Игнат саблей срубил молодую поросль и старается догнать женщину, заглядывая ей в глаза.

— Нет, Байкал ниже, но, то озеро входит в одну с ним систему, поэтому такое чистое, постоянно самоочищается, единственно … изредка происходит выброс галлюциногенных газов и люди начинают видеть непонятные вещи.

— Это точно, мы видели отпечатки копыт, Альмина говорит, это двуногое существо! — с радостью вспоминает Витя.

Женщина спотыкается, в глазах мелькает испуг, затем хмурится:

— Вот видите, и вам померещилось, — деревянным голосом произносит она. — Скорее бы уже станция! — неожиданно вырывается у неё возглас, и она убыстряет шаг.

Мы как цыплята за наседкой, вприпрыжку несёмся за ней.

— Быстрее, дети, нам необходимо добраться до темноты, — с тревогой говорит она.

— А что может ночью произойти? — вновь спрашивает Альмина, а в глазах настороженность, она явно не доверяет этой женщине.

— Всякое бывает. Медведь может выйти на тропу, иногда тигр пройдёт. Детям ночью не стоит гулять по лесу.

— Здесь тигры есть? — округляет глаза Витя.

— И тигры, и медведи, и кабаны … тайга, ребята, настоящая тайга.

— Здорово, — икнул Витя и вжал голову в плечи, быстренько засеменил поближе к женщине.

— А почему вы без ружья? — подаёт голос Юра.

— Полнолуние было, вот и выбежала, забыв про ружьё, — непонятно отвечает она.

— Вы … оборотень! — в упор спрашивает Альмина, вперив в неё свой жгучий угольно чёрный взгляд.

Женщина деланно смеётся, в глазах вспыхивает злость:

— Точно был выброс галлюциногенных газов. Надышалась, девочка? В это время расцветает папоротник, вот и спешила, даже про ружьё забыла.

— Так, папоротники не цветут, — останавливается Катя, с удивлением глядя на взрослую женщину. — Они голосемянные, у них семена сразу образуются под листьями. Папоротники не цветут, Антонина Фёдоровна!

— Много ты знаешь, ещё одна умница. Цветут, ещё как цветут, только очень редко! Хватит вопросов, лучше поторопитесь, Солнце уже скрылось за сопками!

— А зачем вам цветок папоротника нужен? — с ещё большим подозрением спрашивает Альмина.

— Как зачем? — теряется женщина. — Ну, а вы бы отказались его сорвать, если узнали, где он расцветает? Он же великолепен, словно горит, а запах…. Вообще я ещё и ботаник по образованию, в моей коллекции даже разрыв-трава есть и ещё много других редких растений, корень Женьшеня, например.

— Женьшень? Здорово! Антонина Фёдоровна, вы его покажите нам? — с простодушием просит Витя. Он семенит рядом с ней, боясь отстать, даже муравьиные кучи цепляет ногами.

— Конечно, — улыбается женщина, ласково треплет его по взъерошенной голове.

— Разрыв-трава? Вы шутите, Антонина Фёдоровна, это мифическое растение, — вновь пристаёт к женщине Катя. Чувствуя, что скоро будет явный перебор, незаметно пинаю Катю локтем.