Андрей Стригин - Кирилл Обломов и его невероятные миры

— Конечно, нет, — спокойно отвечает ведьма.

Мы опешили от её слов, с удивлением смотрим на добрую женщину. Но она делает вид, что не замечает наших взглядов, переворачивает деревянной лопаточкой скворчащие оладьи. — Кому добавки, милые дети?

— Почему? — Альмина едва не давится, закашлялась, Катя умело двинула ей между лопаток.

— Я Хранитель, — с жёсткостью заявляет она.

— Так миру угрожает опасность, Жуть появилась! — с отчаяньем пискнула Альмина.

— Единственно, что я могу для вас сделать, это не трогать вас, — в её голосе звякнул металл, холодом повеяло от её слов, неуютно стало на душе.

— Пейте горячий чай, озябли, бедные, — как не в чём небывало, продолжает ведьма.

Кот открывает глаза, сладко зевает, сильно выгибает спину, даже искры посыпались с кончиков лоснящейся шерсти, делает попытку спрыгнуть, но брюхо перевешивает. Он вновь рухнул на печку и сладко засопел, во сне подрагивая сильными лапами, изредка выпуская из мягких подушечек смертоносные когти.

— Эх, Семён Васильевич, целый день спишь, пора проспаться, в углу мыши зашевелились, — с укором говорит ведьма.

Кот во сне мяукнул и ещё плотнее свернулся калачиком.

— Вот, беда с ним, совсем обленился. Слышишь, сметану не дам! — с нешуточной угрозой говорит женщина.

Кот вновь открывает глаза, горько вздыхает, с немым укором смотрит на ведьму, нехотя сползает с печи и, вразвалку волочёт своё брюхо на охоту. Проходя мимо нас, кот без злости зашипел, вероятно, просто решил показать нам кто в доме хозяин.

— А вот вам пора спать, — решительно говорит ведьма, — маленьким детям не следует засиживаться до поздней ночи.

— Мы не маленькие дети! — возмутился Игнат.

— Ну, извините меня, глупую старуху, — с насмешкой говорит женщина, — в любом случае добрым молодцам необходимо завтра быть в хорошей форме.

— А сколько вам лет? — с интересом глянула на ещё достаточно молодую женщину Катя.

— Не возраст определяет человека, а содержание, — поучительно говорит ведьма, взмахнув указательным пальцем.

— А всё же? — не унимается Катя.

— Триста лет, деточка, я ещё совсем молодая женщина.

Она отводит нас в дальнюю комнату. Стены в ней из хорошо пригнанных брёвен, щели заделаны паклей, пол из дубовых досок и тщательно вымыт, потолок высокий, в углах нет даже намёка на паутину. Около небольшого окна, развешены пучки высушенных растений, с краю от него, в тяжёлой раме за стеклом — множество фотографий — вероятно, родственников Антонины Фёдоровны. А также, к немалому моему удивлению, замечаю икону и оплывшую свечу под ней. Но ведь, Антонина Фёдоровна ведьма! Как это не укладывается в моей голове, начинаю догадываться, мир более сложный в понимании, чем я его представляю.

В комнате уместились две больших кровати с множеством воздушных подушек, возникает желание покидаться ими, но вздыхаю, мы в гостях.

— Располагайтесь. Мальчики ближе к окну, а девочки подальше от окна. Маленьким девочкам нельзя простужаться. Хотя, вроде сквозняка нет … но, всё равно, — с этими словами, она плотно прикрывает дверь и уходит, что-то бормоча себе под нос.

— Какая хорошая тётя! — восклицает Витя. — Добрая, у нас воспитательница в садике такая же была.

— Садик вспомнил, — насмешливо фыркает Игнат, — да ты, брат, ещё из детского возраста не вышел.

— Да это я так, к слову сказал, — густо краснеет Витя.

— А вы знаете, как беззаботно тогда было, — поддерживает Витю Катя.

— Ага, сидишь на горшке и Чупа-Чупс сосёшь, — откровенно ухмыляется Игнат.

— Дурак ты, — разочарованно тянет Катя.

— Давайте спать, — в корне обрывает их перепалку Альмина. — Кстати, я что-то сомневаюсь в добрых намерениях Антонины Фёдоровны, — неожиданно заявляет она.

Выключаем свет, но мне не спится, прошедшие события мелькают в голове как мозаика. Вот девчонки ворочались, ворочались и вскоре засопели в четыре дырочки, Витя промямлил во сне и сладенько чмокнул губами, Игнат выкрикнул, что-то воинственное, Юра вздохнул и неожиданно во сне позвал маму.

В окно проникает свет Луны и серебрит стены комнаты, почти светло, а может, глаза привыкли к темноте. Взгляд скользнул по аккуратно разложенным вещам девочек, по разбросанной на широкой скамейке нашей одежде. И как это у девочек так получается?

Верно, с куклами привыкли играть, вот и раскладывают всё по местам. Мальчики, всё же, сложнее устроены, нам некогда думать о таких мелочах, как о порядке, в голове множество идей, энергия бурлит, жаль, что перед сном подушками не покидались.