Андрей Стригин - Кирилл Обломов и его невероятные миры

Будет, что будет. Я закрываю глаза и ступаю на ступеньку, в нос моментально бьёт едкая гарь от сгоревших нитей. Не дав себе опомниться, сбегаю вниз и останавливаюсь на ровной площадке. Впереди тускло светится непонятное пространство, словно сквозь толщу воды светит далёкое Солнце.

— Ух, ты! Что это? — звучит за спиной возглас Игната.

— Пока не знаю, я первый раз здесь, — сознаётся Альмина.

— А как проникнуть, за эту, как её? — не находит слов для определения Юра.

— На воду похоже, — Витя с опаской делает шаг вперёд и тут же два назад.

— Что молчишь, подруга? — с напором спрашивает Катя.

— Думаю, не мешай! — достаточно резко обрывает её Альмина. — Я прощупала магией, но она к ней абсолютно инертна, никакого отклика, странно. Но как же тогда за эту преграду проникнуть? — Альмина в недоумении шевелит губами, пожимает плечами, вновь с губ срываются непонятные слова, но ничего не происходит.

Внезапно раздаётся противное потрескивание крыльев, в зал влетает огромная стрекоза, а вслед за ней ещё две, затем врываются с десяток этих страшных насекомых.

— Мамочка! — в ужасе вскрикивает Катя и бросается от их прочь, не замечая впереди светящегося пространства. Она легко входит в него и … исчезает.

— Вперёд! — кричит Альмина и бросается вслед за Катей и так же словно растворяется в воздухе.

— А-а-а! — Орёт Витя и ныряет вслед за ними.

Хватаю за руку Юру, он Игната, зажмурив глаза, бросаемся в неизвестность, и очень вовремя, над головой уже щёлкали смертоносные челюсти крылатых насекомых.

Яркий свет Солнца мгновенно слепит глаза, в голове запрыгали солнечные зайчики, словно от вспышки электросварки. Ощущение ошеломляющее, я ожидал увидеть страшный подземный мир, а мы оказались на берегу студёного озера, а впереди шумит дремучий лес.

— Что это, где мы?! — в недоумении выкрикивает Катя.

— Сама не знаю. Но это не подземелье, — Альмина с растерянностью озирается по сторонам.

— А как же легенды о Подземных королях? — мои глаза наконец-то адаптировались к яркому свету и я, как и все, кручу, шеей, разглядывая неведомый мир.

— На то они и легенды, — хмыкает Игнат.

— М-да, а где тогда твоих родителей искать, — вздыхает Витя, виновато глядя на Альмину, будто он виноват в том, что оказались там, где не должны были.

— Вероятно, здесь, — оживляется Катя.

— Но этот мир огромный?! — с грустью восклицает Юра.

— В любом случая, какие-нибудь следы должны быть, — предполагаю я.

— Ага, по следу пойдём, как собаки, — усмехается Игнат.

— Надо будет, как собаки пойдём, — нахмурился я.

— Спасибо, Кирилл, — с признательностью смотрит на меня Альмина, её глаза светятся как полированные гагаты, ярко насыщенным чёрным цветом, в них вперемешку страх и восторг одновременно.

— Сейчас нам нельзя допускать ни единых ошибок, предлагаю сейчас не разбегаться и определить место откуда мы пришли, чтоб не было проблем с возвращением, — распоряжаюсь я.

— Да и так хорошо видно, — Катя внимательно оглядывает гладь озера, затем берёт камушек и кидает в воду. Он без всплеска исчезает и от него даже круги не пошли. — Вот это место отличается насыщенностью, и рябь от ветра словно обходит его стороной, значит, здесь находится «дверь», — уверенно заявляет она и счастливо улыбается.

— Смотри, волны начинают заходить на пятно! — встревожился Игнат. — «Дверь» исчезает! — всполошился, бросается к озеру.

Действительно, насыщенность данного места размывается и ползёт по нему рябь.

Толстая рыбина уверенно проходит над бывшей «дверью» и, не исчезает.

— Как же так! — вскричала Катя, набирает горсть камней, швыряет в воду. Как обычно, в разные стороны идут круги.

— Теперь понятно, почему родители не вернулись, — в растерянности прикусывает губу Альмина.

— Оказывается не всё так просто, вот влипли! И что нам теперь делать? — неожиданно в голосе Игната прорываются плаксивые нотки, он бухается рядом со мной.

С удивлением смотрю на сильного мальчика, он чувствует мой взгляд и отворачивается, вероятно, затем, чтоб я не увидел блеснувшую на его щеке скупую мужскую слезу.

— Давайте не будем распускать нюни, — возникшее раздражение в зародыше убивает возникший во мне страх.

— И всё же, как домой вернёмся? — у Вити подрагивают пухлые губы, он едва сдерживается.

— Мальчики, я сейчас в вас разочаруюсь! — краснеет Катя, веснушки темнеют и становятся похожими на мелких мушек.

— Не надо в нас разочаровываться, — вытягивает шею Юра, — мы просто обсуждаем создавшееся положение.