Андрей Стригин - Кирилл Обломов и его невероятные миры

— Здесь, — оборачивается к ней Хрюх.

— Уже прилетели? — качнулась на тонких ножках Эмира.

— Прилетели. Давай … говори волшебные слова, — с нетерпением требую я.

Эмира взмахивает крыльями, смешно подпрыгивает, роняя с крыльев перья, закатив глаза, торжественно выкрикивает странные слова. Прокудахтав всякую белиберду, она замирает и с ужасом взирает на неподвижную волшебную затычку.

— Что-то пошло не так? — холодею я.

— Похоже … чтобы открыть изнутри … требуются другие волшебные слова.

— Так говори же их! — хором выкрикивают все.

— Я их не знаю, — съёживается Эмира, — я думала … они и изнутри открывают теми же словами.

— Куриные твои мозги! — сгоряча выкрикивает Катя. — Что, теперь вместе с Хрюхом, всю жизнь трудиться на грибных плантациях?

— Но я … ты не оскорбляй меня! — встрепенулась птица.

— Не ссорьтесь, — грустно говорит Большой Хрюх, его розовые уши поникли как два лопуха без воды, — нам долго здесь жить.

— Не-ет!!! — во мне словно скопился невиданной силы электрический заряд. — Я не останусь здесь!

В пространстве возникает исполинских размеров волшебная дубина и наотмашь бьёт по волшебной затычке. Словно взорвалась вакуумная бомба, нас разбрасывает в разные стороны. Падают каменные глыбы величиной со скалы, огненный смерч уносится вверх и взрывается где-то в лабиринтах Большого Хрюха. Волшебная затычка, с шумом вылетающей пробки из бутылки шампанского, вылетает наружу.

— Что это было? — в потрясении произносит бог смерти и огня. Он подходит к зияющему отверстию с рваными краями. — М-да, сила есть — ума не надо! Вот так, без всяких изяществ, используя грубую силу, выбить магическую затычку с наложенной на неё заклятием Вселенского уровня. Как это по хакерски, не зная пароль, взял … и просто взломал. Я начинаю тебя бояться, — глянул он на меня.

— Да что вы, — смущаюсь я, — просто психанул … вот и вышло так …славненько.

— В любом случае, — вздрагивая ушами, говорит Большой Хрюх, — мы вырвались из заточения.

— А главное никто не пострадал, — назидательным тоном прокудахтала Эмира.

— Ты самый крутой мальчик которых я когда либо знала! — Катя в восхищении обнимает меня и чмокает в кончик носа.

Я таю, меня поцеловала самая красивая девочка в мире! Катя такая … такая … её торчащие в разные стороны рыжие волосы, веснушки на измазанном сажей лице, меня приводят в восхищение!

— Ну, если ещё чего-нибудь нужно будет сломать … всегда, пожалуйста, — с трудом переводя дух, говорю я.

Как не странно выходить страшно. Что нас ждёт, может, только сделаем шаг и бросятся на нас черти, да и отморозки из людей, думаю, ещё хуже будут. В любом случае и здесь оставаться нельзя. Мы выходим из лабиринта, но на нас никто не бросается, а только горестный вздох проносится в пространстве, и словно грязные простыни взвились вверх и мечутся под сводами мрачного зала, как отсыревшие от утренней росы ночные бабочки — это несчастные души когда-то живущих под Солнцем людей.

В центре зала стоят огромные котлы, в них пузырится смола, аккуратно штабелями сложены дрова, но хозяев ада нет. Вероятно, все ринулись на наш захват, но где дежурные, о которых говорила Эмира?

— Удачно ты выбил волшебную затычку, — губы Семаргла змеятся в язвительной улыбке, — всех накрыл.

— Кого всех? — начинаю догадываться я.

Истерзанная каменная пробка лежит в центре зала, а из-под неё торчат копыта и грязные босые ноги, рядом в беспорядке валяются вилы, топоры, пики.

— Действительно удачно, одним ударом всех накрыл, — потирая от удовольствия копытца, друг о друга, мстительно повизгивает Большой Хрюх.

— Какой ужас, — бледнеет Катя, — люди погибли!

— Это не люди, — Эмира взлетает на её плечо, заботливо гладит крылом, — они продали души дьяволу, а значит, людьми считаться не могут.

— Всё равно, смерть их страшна, вот так, бац … и размазало их этой крышкой.

— Странная ты ведьма, людей-отморозков жалеешь, — хрюкнул Хрюх.

— Она станет светлой волшебницей, и путь ей обозначен в Дивный мир, — с грустью говорит Семаргл. Но мы отвлекаемся, времени нам отпущено мало, необходимо найти душу того существа … знать бы имя, нашли бы в сию секунду, — вздыхает бог смерти и огня, — а так как повезёт, можем провозиться ни одну неделю, а там опомнятся черти и придут сюда, придётся принимать бой.

— Альмигора, — уверенно произношу я.

— Что ты сказал? — наклоняется ко мне Семаргл. — Откуда узнал?

— Во сне.