Грейс Дрейвен - Сияние [litres]

К сожалению, это горькая правда. Однако, судя по недоверию окружающих, он преуспел в своем стремлении не быть похожим на матушку.

Кожа покрылась мурашками, когда Бришен вспомнил слова королевы:

«Жаль, что ты мой сын. Из тебя получился бы великолепный супруг».

– Я велел приготовить ванну, – сказал он. – Мне нужно хорошенько вымыться. Присоединишься ко мне?

Ильдико охотно кивнула и заметила принесенную им шкатулку.

– Что это?

– По словам королевы, цель ее визита.

Ильдико попятилась от него.

– Может, тебе стоит облачиться в доспехи, прежде чем открыть ее?

Бришен догадывался о содержимом шкатулки. То, что Секмис находила забавным, для других было живым воплощением их ночных кошмаров.

– Я позже гляну, что там.

Однако унять любопытство жены оказалось не так легко.

– И не дашь мне посмотреть?

Он вздохнул.

– Ильдико, не думаю, что это будет приятным сюрпризом.

Она нахмурилась.

– Тогда, тем более, тебе не следует открывать ее в одиночку.

Она была рядом с ним и выстояла при куда более мрачных событиях, чем подарок Секмис. И сейчас сможет.

Бришен открыл крышку, явив их взору содержимое шкатулки. Ильдико покачнулась, схватив его за руку.

– Вот сука, – выдохнула она – Мерзкая дрянь. Она ехала в такую даль, чтобы вонзить кинжал в едва зарубцевавшуюся рану.

Догадка Бришена оказалась верна, поэтому он не вздрогнул, увидев подарок Секмис. Внутри шкатулки, точно резной шарик в детской игре, катался его глаз, сморщенный до иссохшей красновато-желтой горошины. Бришен захлопнул крышку и швырнул шкатулку в огонь полыхающего очага. Языки пламени поглотили коробку, бросив сноп голодных искр на решетку.

– Наверное, она изнывала от скуки в Харадисе.

Ильдико нахмурилась и язвительно спросила:

– Почему ты не злишься? Мне хочется кулаком стереть ухмылку с ее лица.

Она ударила по правой ладони кулаком.

Бришен развернул ее к себе и успокаивающе провел руками по шелковистым рукавам ее рубашки.

– Она предсказуема и еще не сделала ничего такого, чего бы я от нее не ожидал.

Глаза Ильдико заблестели от слез, и она заморгала.

– Она подписала тебе смертный приговор. Расселась на своем троне, как огромная паучиха, и разрешила им убить тебя!

– Не забывай, жена. Я не представляю никакой ценности.

Ильдико бросилась к нему и крепко обняла за талию. Мягкие груди прижались к его торсу.

– Ты бесценен для меня, – сказала она ему в тунику и подняла голову, прищурив полные от слез глаза. – Жаль, что я не могу снова убить их, Бришен. И еще больше мне жаль, что не могу убить королеву.

Он зарылся пятерней в ее волосы, прежде чем наклонился и поцеловал в лоб.

– Я люблю тебя, моя кровожадная ведьма.

Ильдико хмыкнула и слабо улыбнулась.

– Это хорошо, потому что за ужином тебя ждет пытка. Я думала, твоя матушка задержится еще на одну ночь и уговорила повара приготовить картошку.

Бришен запрокинул голову и расхохотался. Он поднял Ильдико на руки и закружил.

Стоило ему остановиться, Ильдико вырвалась из его объятий, пошатываясь от легкого головокружения.

– У меня тоже есть для тебя подарок, – заявила она. – И это не частичка плоти.

Она достала бархатный мешочек из сундука у изножья кровати и протянула ему.

– Его доставил ювелир из Халматуса, пока ты выздоравливал. Я не вспомнила об этом, пока мы с Синуэ не стали проверять шкафы в поисках скорпидов.

Бришен развязал шнурок и высыпал содержимое мешочка на ладонь. У него перехватило дыхание при виде кабошона по размерам вполовину меньше того, что подарила Ильдико мать. Вырезанный из цитрина, он сиял подобно глазам каи в полночь. В глубине камня пульсировала искра более глубокого оранжевого цвета. Воспоминание. Ильдико удалось найти драгоценный камень памяти.

Бришен посмотрел на супругу.

– Как он попал к ювелиру?

Ильдико пожала плечами.

– Он сказал, они редки.

Если этот камень хранит то, о чем он подумал, то Бришен собирался снова посетить Халматус, и визит будет далеко не дружеский.

– Ильдико, заклинание, способное раскрыть потенциал камня, опасно и непредсказуемо. Ты же не… – Она кивнула, подтверждая его страх. – Я убью этого ювелира.

Ильдико обижено засопела.

– Для меня магия не представляла опасности. Безумие воспоминаний затрагивает лишь каи, а я – человек. Мы с ювелиром не особо верили, что заклинание сработает. Думаю, он не меньше меня удивился, когда все получилось.

Ее пальчики неуверенно и робко скользнули по его пальцам, камню. Странные глаза жены умоляли принять подарок.