Goblins - О бедном монахе замолвите слово

— Подожди ме…

Что она еще хотела сказать, я не расслышал: мне помешал паланкин, влекомый четырьмя носильщиками. Он выруливал с одной кривой и тесной мелкой улочки на другую, и что такая вещь делала в трущобах, было решительно непонятно. Да и поздно было понимать, потому что мы с паланкином нашли друг друга. Я его не видел, потому, что оглядывался на орущую Ванкси, носильщики были заняты тем, чтобы не ободрать борта паланкина об ветхие заборы и стены трущоб. В общем, еще мгновение, и никто уже никуда не ехал, да и не бежал. Я влетел в тесные недра паланкина, и пролетел бы его насквозь, не встреть препятствие, коим оказался богато одетый седобородый, седоволосый и седобровый старец. Старец успел одарить меня грозным взглядом, я даже успел уловить отблеск какой-то техники в его узловатых пальцах, но сделать больше ни он, ни я ничего не успели, потому что в следующий миг наши головы с громким костяным стуком соприкоснулись. Глаза у грозного старого мастера закатились, а паланкин перевернулся на бок и, кажется, даже переломился пополам. Превозмогая искры в глазах, я схватил Ванкси, ворочающуюся рядом и что-то мычащую, и выбрался из кучи обломков, намереваясь продолжить свое путешествие. Ванкси сама стоять ровно, похоже, не могла, ее густые черные волосы свешивались на лицо, но ничего непоправимого с ней, похоже, что не случилось. И я забросил девчонку на плечо, словно сноп сена — придется, видимо, тащить. Сама она в таком состоянии далеко не убежит, а оставлять ее в таком районе негоже. А перед старым мастером пускай мне будет стыдно. Если небеса сведут наши пути, этот Дао Ли почтительно извинится.

— Стоять! — проревел кто-то сбоку от места дорожно-транспортного происшествия. — Куда — это ты собрался! Большой брат Линь тебя не отпускал! Пытаешься похитить добычу старейшины Тана? Ты никуда не уйдешь!

Я пригляделся: путь мне преграждал дюжий мужик с бугристым черепом и небритой рожей, один вид которой мог вызвать у законопослушных граждан пылкое желание вывернуть карманы и послушно передать ее (рожи) обладателю все деньги и ценности.

Это он Ванкси назвал добычей?

Драться еще и с ним времени не было.

— Брат Линь! Босс! Прости, я тебя не узнал! — заорал я с самой дебильной улыбкой на лице, которую смог изобразить. — Это какая-то ошибка! Конечно, вот, держи добычу старейшины!

С этими словами я послушно передал несколько растерявшемуся громиле вяло трепыхающуюся девушку, дождался, пока он возьмет ее на руки и применил еще один из основных приемов тайчи.

Этот прием ведом не только лишь практикам боевых искусств, на вид он прост, но эффекты его неизменно разрушительны. Людям он известен как Восходящий Поток, Раскалывающий Небеса. Также в трактатах встречается иные наименования: удар, Сокрушающий Дракона В Устье Двух Рек, удар Потрясения Основ, удар, Зажигающий Звезды и Гасящий Солнце, и так далее, но мне больше всего нравилось именовать его Восходящим Потоком, Раскалывающим Небеса.

Прием этот способен поколебать равновесие основ любого практика мужского пола, а без равновесия какая может быть практика боевых искусств? Да и вообще, с основами, находящимися в потрясении сражаться затруднительно. Защититься от этого приема несложно, но только если готов к нему, и очень непросто, если руки заняты девушкой.

— Мамочки… — простонал большой брат Линь, сгибаясь в креветку и удобно сгружая Ванкси на руки уже мне. — Оооооооо… Мамочки…

Да, определенно, всегда нужно беречь основы, и никогда не поздно вспомнить о своих стариках.

Я снова сложил Ванкси на плечо, дороги странствий звали меня. Сзади кто-то орал, но слушать мне было недосуг — я помчался так, как никогда ранее не бегал. Сила практика Алмазного Тела, мощь и выносливость потустороннего свина бурлили во мне, и догнать меня, наверное, был не способен и сам южный ветер.

И, кстати, вот невзначай еще заметил: Ванкси, по ощущениям, неплохо так прибавила в верхних габаритах, которыми так приятно упиралась мне в спину. Вот это и есть настоящее искусство перевоплощения! Так перевязаться, чтобы из весьма одаренной девицы превратиться в плоскодонку! Остается только восхищаться искусством и достоинствами милой сестрицы Ванкси!

Еще некоторое время попетляв по улочкам и подворотням, перепрыгивая заборы, пиная шавок, норовивших вцепиться в ляжки этого старика, мы с Ванкси, наконец, прибыли к северным воротам Цзегу. С площади, как оказалось, вели аж две относительно нормальные дороги, но нормальный путь, видимо, не для меня. Хотя и так хорошо — от погони я, как мне вначале показалось, оторвался — но, как выяснилось вскоре, лишь показалось.