Саша Ино - Нежность. Том 1

— Ключ к крови, — произнес вместо врагов Касандер и с силой вырвал из груди нож. Черная кровь разлилась мрачной струей по его балахону, забрызгивая землю.

— Не поможет, — хмыкнула Фрея, — Кинжал слишком долго был в тебе, малыш. Твоя кровь отравлена силой лебедя, кровью первой феи рода. Ты даже не представляешь, какие полезные артефакты иногда можно найти в подвалах замка Биа-Хатерии. Теперь твоя сила парализована вместе с телом, и ты не сможешь ничего предпринять.

— Хитро… — Касандер улыбнулся, зажимая ладонью свою рану. Между его красивых пальцев сочились аккуратные черные струи, напоминая причудливый узор ажурных перчаток.

— Осталось только активировать, — с ликованием в голосе произнесла Фрея. Ее руки сжимали призму, готовые вот-вот надломить хрупкие грани стекла.

— Вы хотите его казнить? — с ужасом выкрикнул Тау.

— Да, — ответил его отец.

— Но он безоружен!!!

Лицо Людвига приобрело обеспокоенное выражение:

— Ты защищаешь его, Тау?

— Нет, — смутился принц, отходя в сторону, — Я хотел судить его по закону…

— Он уже осужден, — надменно кинула Фрея, — За все страдания, причиненные моему роду и вашему народу.

Сказав это, ведьма повернула призму и одна из граней встала вправо.

Раздался треск, сопровождаемый истошным криком Касандером. Молодой колдун извивался на земле, сжимая рану. Его било в конвульсиях об землю. Он пытался ползти и тянул руки к небу в бессильных попытках избавиться от мучения.

Фрея вернула призму в исходное положение.

— Призма призывает дух лебедя. Кровь Касандера соприкасается с кровью вашей прародительницы, защищенной белым лебедем. Это приносит немыслимые страдания.

— Зачем… — Тау ели выговорил, — Зачем с такой жестокостью?

— А разве он был милосерден к Карлу? — прокричал взбешенный Людвиг, его жиденькая борода нервно подрагивала. Король Эф бросил взгляд полный природной ненависти на Касандера, старающегося отдышаться и собраться с силами после ужасного приступа.

— Мразь, — произнес он.

— Да этот щенок танцевал от радости, когда моя доченька мучилась в предсмертной агонии из-за его заклинания! Разве не так, Касандер? — Фрея прищурилась.

— Да, и закатил пир, — простонал колдун, изобразив подобие улыбки на скованных болью губах.

Ведьма вспыхнула и сжала руки в кулаки.

— Он не заслужил жизни! — прокричал взбешенный словами врага Людвиг.

Лишь Тау понял, что Касандер врал. Он научился хорошо ориентироваться в манерах колдуна, и теперь отчетливо уловил иронию, слетевшую с губ мальчишки. Тау оставалось лишь с сожалением покачать головой.

— Хочешь попробовать? — Чивори протянула призму королю.

— Ну… — старик неуверенно пожал плечами, — Можно.

— Папа! — в ужасе прокричал Тау. Он не мог поверить, что его отец человек способен на столь бессердечный поступок.

— Вот! — голос Эфийского правителя задрожал, — Вот, что ты мерзавец сделал с моими детьми. Околдовал одного и убил второго. За Эфы! За Тау! За Карла!

И морщинистые руки старика с небывалой силой повернули призму.

Вопль Касандера снова прорезал окружающее спокойствие леса. Его опять неистово било из стороны в сторону, раскатывая по земле и крутя несчастное тело в объятиях жадных судорог. Тау был не в силах лицезреть издевательство над несчастным мальчишкой, он в ужасе закрыл глаза рукой. Принцу стало невыносимо осознавать, что они втроем буквально казнили беззащитного человека, столь смело и обреченно идущего на муки ради него. Но что он мог сделать? Тау потер лоб, стараясь избавиться от крика, стоящего в ушах.

— Тау… — знакомый голос и легкое касание сапог.

Принц открыл глаза. Перед ним сидел Касандер, из последних сил тянущий к нему руки. Глаза колдуна пульсировали сдавленным природным ужасом, а взгляд стал мутным от невыносимой боли. Тау вздрогнул от дикости, творимой его отцом и Фреей.

— Не бойся, прошептал Касандер, — Тебе нужны мои страдания, чтобы вернуться домой…

— Защищайся, — одними губами произнес Тау.

Касандер потупил взгляд.

— Почему… Почему? — голос принца дрожал, — Почему ты это делаешь со своим телом?

— Очевидно. Я люблю, по-настоящему люблю тебя…

— Ты… — Тау не договорил. Касандера вновь повело в сторону, и он согнулся от боли. Зеленые слезы брызнули из драконьих глаз. Правитель Архатея перестал подавлять боль, у него просто кончились силы.

— Не так рьяно, — крикнула Фрея Людвигу, вошедшему во вкус пытки, и сняла приступ, — Он может умереть, сердце не выдержит. А я хочу как можно дольше мучить гаденыша Милиотар.