Саша Ино - Нежность. Том 1

— Должны, не должны? Вроде как? — хмыкает барон, — Значит, ты еще не определился.

— В смысле?

— Не сориентировался, — подмигивает Юнгс.

— Вроде того, — тихо говорю я, задумываясь.

— А я всегда знал! — радостно восклицает барон, — Ты слишком симпатичный для мальчика.

— Что??? — кричу я, — Да, что ты себе позволяешь придумывать!!! Я просто сказал, что не знаю, что мне нравится, а что нет!!!

Юнгс лукаво поднимает брови и тихо проговаривает:

— А вот сейчас мы посмотрим, что тебе нравится!

Я не успеваю среагировать, как он уже водит своими губами по моей шее. Я вспыхиваю. К ушам приливает кровь, я всегда слишком бурно смущаюсь. Даже моя защита из семи духовных степеней не может помешать чувствам вырваться наружу, особенно когда их так неожиданно вызывают.

— Отвянь, слышишь ты, клоп навозный! — подскакиваю я.

— Ну, я же говорил, — победно восклицает Юнгс, отлипая от меня, — Ты весь залился румянцем, у тебя даже уши покраснели!!!

— Придурок, сейчас лишу тебя и твой клан половины земель, и вообще, брошу в темницу.

— Да, ладно тебе, я просто пошутил… Я же не думал, что ты так отреагируешь! — барон слегка напуган. Он знает, я и за шутку могу устроить карательное выступление.

— Я ненавижу, когда ко мне прикасаются без моего позволения. Ясно?!

— Да, хорошо…

— И ничего я не «не сориентировался»! Ясно?!

— Да, конечно, — лицо Юнгса приобретает кроткое выражение.

— И это… — я подбираю слова, — Приведи мне, как ее… Истер. Пусть танцует для меня.

— Да, мой повелитель, — чинно произносит барон и сиюминутно исчезает в драпе моей комнаты.

Я вздыхаю, проводя рукой по шее, на которой рваным слоем влаги легли поцелуи барона. Странно, моя кожа вся в огне, и я никак не могу привести сердце в покой. Все же… мои дворяне жуткие извращенцы, надо будет прочитать мысли Юнгса, вдруг он что-то замышляет.

Выдыхаю.

Кожа все еще пульсирует сетью возбужденных клеток.

— Ваше величество, — врывается мальчик голем и падает на колени.

— Ну, что еще?

— Там дворяне приехали!

— Да? С чего бы? Я их звал?

— Нет, но они говорят дело срочное. Изменение обстановка.

— Обстановки, — поправляю я, и киваю на свой балахон, аккуратно повешенный на ширму.

Голем помогает мне одеться.

— И приготовь кальян, — командую я.

Голем начинает послушно выполнять мою команду. Вся его услужливая фигура и расторопность просто бесят! Я сжимаю руку в кулак, шея еще горит, и я злюсь вдвойне.

— Перья черного ворона, — начинаю тихо плести заклинание расщепления.

Голем оборачивается, озаряя мое лицо ужасом серых глаз.

Я усмехаюсь.

— Перья черного ворона, облетая семь гор по семи ветрам, уносят семь направлений жизни в преисподнюю. Земля, огонь, воздух, вода, камень, молния, дерево — семь ее составляющих. Ветер черных перьев повелеваю! Захватить неживую плоть, разорвать сосуд пустоты и обратить в перья! — кричу я, выставляя руки вперед.

— Не надо, хозяин, молю, — шепчет голем уже объятый зеленым огнем и вихрем черных перьев.

Через секунду от живого чучела не остается и следа. Он исчезает по щелчку моих пальцев.

— Какая пустая жизнь, сегодня есть, завтра нет, — произношу я, закуривая кальян.

Убивать големов не трудно, более того, это элементарно, потому что не надо отлеплять душу от тела. Но все же, почему у этой куклы были такие испуганные глаза?

Неужели им тоже не чужды страх и жажда жизни?

Какие глупости.

Я смеюсь, прикладывая к губам круглый зеленый перстень, символ фамилии Милиотар, передающийся от главы к главе. Метановый дух дракона болот скрыт в камне, храня наш покой и оберегая от происков дурного глаза.

Мой отец забрал это кольцо вопреки проведению.

Раньше только женщины Милиотар имели магические способности, но мой отец переломил ситуацию. Он убил старуху Кар, главу клана и свою родную бабушку, забрав ее силу себе. После этого у него родился сын Неон, который обладал неудержимой мощью и знанием стихий воды. Неон должен был стать королем, но он внезапно умер в возрасте семнадцати лет.

Много лет отец тщетно пытался обзавестись наследником, но к его сожалению рождались одни девочки. Из ярости и обиды ни одну из них он не оставил в живых.

Злые языки поговаривали, что сбывается проклятие нашей прародительницы. Но наперекор всем кривотолкам через тридцать лет безуспешных попыток родителей на свет пришел я. Правда, и я тоже чуть не отдал богу душу.

Моя мать хотела буквально предостеречь свое чадо от суровости мира. Мою шею обвила пуповина в смертельном захвате рук судьбы. Я родился чуть живым, не умеющим дышать самостоятельно, огрызком. Больше месяца дни и ночи напролет все маги клана вдыхали в меня силу, пытаясь отогнать смерть. На сороковой день я ее победил.