Джон Толкиен - Хоббит, или Туда и обратно (пер. В. Маториной)

— Милый мой, ты вообще идти собираешься? — спросил он без приветствия. — Ты же сам предлагал выйти пораньше, а намерен завтракать, ведь уже половина одиннадцатого! Тебе оставили записку, потому что некогда было ждать, пока ты проснешься.

— Какую записку? — засуетился Бильбо.

— Гномы и молнии! Ты сегодня не в себе! — вскричал Гэндальф. — Ты не вытер пыль на камине.

— Какое это имеет отношение?.. Я и так мыл посуду за четырнадцать едоков!

— Если бы ты вытирал пыль на камине, ты бы нашел там под часами вот это, — сказал Гэндальф, протягивая Бильбо записку (разумеется, написанную на его же собственной бумаге).

Вот что он прочитал:

«От Торина и Компании Взломщику Бильбо — привет!

Приносим искреннюю благодарность за гостеприимство и предложение профессиональной помощи. Наши условия: вознаграждение после получения добычи в размере не более 1/14 от общей прибыли (если будет таковая); все дорожные расходы возмещаются в любом случае; похоронные расходы за счет Компаньонов или наших представителей, если в этом возникнет необходимость и не будет предпринято ничего другого.

Считая нерациональным нарушать Ваш заслуженный отдых, мы выходим раньше, чтобы сделать некоторые приготовления, и будем ждать Вашу уважаемую личность в трактире «Зеленый Дракон» на Канале точно в 11 часов. Надеемся, что Вы окажетесь пунктуальным.

С глубочайшим уважением, готовы служить —

Торин и К°».

— У тебя осталось ровно десять минут. Придется бежать бегом, — сказал Гэндальф.

— Но… — начал Бильбо.

— На это уже нет времени, — ответил маг.

— Но… — опять произнес Бильбо.

— И на это времени тоже нет. Марш!

До конца дней Бильбо не мог вспомнить, каким образом он оказался на дороге без шляпы, без трости, без денег, без всего того, что он привык брать с собой даже на обычную прогулку; второй завтрак остался несъеден-ным, ключи он почему-то сунул Гэндальфу, а сам побежал, быстро-быстро перебирая мохнатыми ножкамиподорожке с Кручи, мимо большой мельницы, по мосту через Реку и еще больше мили до Канала. Прибежав к «3еленому Дракону» как раз в тот момент, когда часы били одиннадцать, жутко запыхавшись, он обнаружил, что забыл даже носовой платок!

— Браво! — сказал Балин, стоявший у дверей трактира в ожидании.

И тут из-за угла показались все остальные. Они сидели верхом на пони, у каждого были сумки, мешки, мешочки, пакеты и пакетики самых разнообразных размеров. Для Бильбо вели маленького пони, для Балина пони покрупнее.

— Садитесь верхом и поехали! — сказал Торин.

— Простите, — сказал Бильбо, — но я же без шляпы, я забыл дома носовой платок и у меня с собой совсем нет денег. Я нашел вашу записку только без четверти одиннадцать, если быть точным.

— Не надо быть точным, — сказал Двалин, — и не волнуйся. Придется обойтись без носового платкаи,кстати, без многих других вещей. Теперь так будет до конца путешествия. А что касается шляпы, то у меня в багаже есть лишний плащик с капюшоном.

Вот так они и поехали, ясным утром в конце апреля, трясясь на навьюченных пони, причем Бильбо выглядел очень комично в темно-зеленом плаще с капюшоном (несколько выцветшем), который он взял напрокат у Двалина. Плащ был ему велик, и он вдруг подумал, что бы сказал его папа, если бы увидел это, и немного утешился от того, что на гнома он все равно не похож, поскольку у него нет бороды.

Они отъехали не так уж далеко, когда их догнал Гэндальф на белой лошади. Он был совершенно неотразим и вдобавок привез кучу носовых платков и трубку Бильбо с табаком. Путешественникам сразу стало весело и весь день они ехали с песнями и шутками, останавливаясь только для того, чтобы поесть. Они не так часто останавливались, как хотелось бы Бильбо, но пока Приключение казалось ему вовсе не страшным.

Сначала они ехали по Хоббитширу, очень благоустроенному краю, где жил приличный народ, были хорошие дороги, попадались гостиницы и изредка — деловые прохожие.

Потом они попали в такие места, где народ говорил на незнакомом языке и пелись песни, которых Бильбо никогда раньше не слышал.

Потом они приехали в Пустошь, где не было ни народа, ни гостиниц, а дороги становились все хуже и хуже.

Потом впереди поднялись унылые холмы, на которых росли темные деревья. На отдельных холмах высились старые замки, имевшие зловещий вид, как будто их строили разбойники. Все вокруг становилось мрачнее, даже погода испортилась. До сих пор погода была майская, а сейчас стало сыро и холодно. В Пустоши они тоже останавливались, где попало, но там, по крайней мере, было сухо.