Александр Шкин - Зеркало отшельника [СИ]

- А чо , бегал-то тут - внезапно остановил меня голос очнувшегося лесовичка.

Я обернулся и посмотрел сверху вниз на маленькое сказочное существо - Так я же.

- Я слышал, с родней повздорил, а чо бегал-то? - вновь перебил он меня.

- Так один хотел побыть, остыть немного.

- И чо, побыл?

Я неопределенно пожал плечами.

- Правильно. Где тут один побудешь? Вокруг народ, толкотня, музыка ваша вон грохочет. Да и какая это музыка. Вон раньше была музыка. Помню как бабы на покосе, как затянут пока снопы вяжут. Мы с моей кикиморой ревьмя ревем. Так за душу тянут. А побыть одному здесь не получится. Не-а. Вот я места знаю.

- Да-а - поддакнул я на свою голову.

- Я вот сейчас тебе покажу - воодушевленно и с энтузиазмом подскочил лесовик и взмахнул рукой.

Я и слова сказать не успел, как все закружилось вокруг, исчезло и через мгновение мы уже стояли посреди незнакомого леса с диковинными деревьями.

- Во, наслаждайся - по барски развел руками старичок - а мне пора, надоест, свистнешь.

И исчез. Я только рот раскрыл, а его и след простыл.

***

И вот я Робинзон Николаев. Ни зажигалки, ни спичек, ни еды, ни крыши над головой. Один. И полный «абзац». Но, по порядку.

Стою на полустаночке, в цветастом полу. Тьфу ты. Короче стою один. Вокруг березы, не березы, тополя не тополя. Какая-то помесь, мать их. Трава, опять же по колено, и вся крученая и серебристо - зеленая. Тоска. - Эй - позвал я осторожно. Тишина. - Э-эй - позвал я громче. Тишина. И наконец заорал во все горло - А-а-а.

- Чо, орешь-то?

- Лесовик? Ты здесь? - резко крутанувшись на месте, выкрикнул я радостно и облегченно.

- Ну, здеся. Так чо, ореш-то?

- Радуюсь блин - бросил я в сердцах - я думал ты меня бро.

- А-а. Ну радуйся - не дослушав, уже в который раз - а мне и в самом деле пора, пока.

И исчез. На этот раз, похоже, навсегда. Сколько я ни орал, ни свистел, ни топал, ни матерился как последний грузчик. В ответ как говорится - опять все та же тишина.

Я долго, как умалишенный, с истерическими воплями, носился по лесу и, в конце концов, обессилев, свалился под какой-то колючий куст, тяжело дыша, и обливаясь потом и слезами.

Очнулся от того, что замерз. Над лесом висела легкая пелена тумана в чуть мутноватом тусклом свете просыпающегося дня. Пронесся легкий свежий, «бодрящий», пробравший до зубовного стука, ветерок. Колыхнулась невесомая занавесь влаги и обрушилась вниз холодными капельками утренней мороси. Ёжась и плотнее запахивая легкую летнюю курточку, в которую и был одет со вчерашнего утра, я сел и обвел взглядом окружающий меня сумрачный пейзаж . В недоумении и дрожа от холода, вспоминая, как очутился здесь. И. Вспомнил. Невольный тяжкий стон сопроводил мое судорожное дыхание. Голова сама собой ткнулась в подтянутые колени, а руки обхватили ее самую. Но озноб и душившие меня, неподдающееся контролю чувства обреченности и безысходности, замешанные на обиде и злости, требовали выхода, действия. Я резко вскочил и. Вдруг из внутреннего кармана куртки донесся слабый писк, писк издыхающего аккумулятора мобильного телефона. - Бли-ин - прошипел я с облегченным негодованием - как это я про него не вспомнил сразу, еще вчера. Заморочил мне голову.

Я так обрадовался, воспрял, как говорится, духом, что даже громко и торжествующе заорал, лихорадочно извлекая «мою прелесть», попутно выронив старую записную книжку и ручку.- Нет, нас просто так не возьмешь, гадкий, мелкий лесовичок. От прогресса еще никто не убегал.

Нажав вожделенную кнопку, экран засветился красиво и радостно. Но. -Нет сети- бежала по монитору безжалостная и сухая строчка.

- А-а - взревел я, не владея собой, до хруста сжимая телефон в кулаке и потрясая им над головой. В следующую секунду он уже летел в кусты - А-ААА! -А-АА!!!.

Немного успокоившись, я еле его нашел. Тут и «солнышко» поднялось, пробиваясь сквозь неплотную листву и, окатило, наконец-то, теплом. На все голоса загомонили птицы. Их ту-ут. Видимо не видимо. Скачут с ветки на ветку, перелетают с дерева на дерево, взмывают ввысь и камнем падают вниз, хватая чего-то на лету. И орут, орут. И мне ничего не оставалось как, чтобы не оглохнуть от этого ора, двинуться куда глаза глядят.

. Лес остался позади и, я оказался на краю огромного заросшего высокой сочной серебристой травой лугу. Куда ни глянь всюду зелень, птицы и высокое синее безоблачное небо, с поднимающемся ослепительным диском «солнца». Ни дымка, ни строения, ни дороги. - Ну, блин. - Непроизвольно вырвалось из груди. - Где же ты хренов леший? - Прошептал я, оглядываясь. Хотелось пить и даже немного есть. Я выломал огромную палку. Взвесил в руке - подходяще, быка не завалишь, но кого поменьше в самый раз. Только ни быка, ни кого поменьше на горизонте не наблюдалось. Но палку не бросил. - Так, на всякий случай.