Виктория Авеярд - Разрушенный трон [litres]

То есть никаких решений не принимается вообще.

Королева-триарх Запада, МАЙЛУНА ТОРМАС, правит пустыней, горами и лугами к западу от Рион-Пекоса до юго-западной границы с Сироном. Она – буря, как и остальные представители ее рода. Эта способность позволяет ее в остальном бесплодной территории процветать под оживляющими ливнями и наводнениями. Род Тормас за последнее столетие преобразил части Тираксийской пустыни, сделав их пригодными для сельского хозяйства.

Королем-триархом Севера является целитель крови АМБРОЗИН. Ему намного больше ста лет, но он настолько искусен в своих способностях, что перестал стареть и стал почти бессмертным. Амброзин – сын королевы АНДУРЫ КАЛОР, одной из двух женщин, которые правили Нортой в собственном праве. Хотя он сын королевы, он унаследовал способности своего отца и поэтому был исключен из линии наследования династии Калор. Чтобы оказать дань уважения Дому, который от него отрекся, он отказался от фамилии и отправился искать счастья в другом месте. Он правит территориями от границы с Прериями до Рион-Ройя, а его столица, ВИГИЯ, часто подвергается нападениям со стороны Песчаных холмов, рейдеров, а иногда и объединенных усилий тех и других.

БЕЛЛЕЗ АЛЛИРИОН, королева-триарх Срединных земель, является сильнейшей из трех триархов, правящей большинством населения Тиракса из своей столицы в Кватракастеле. Ее территория простирается от побережья Тираксии до внутренних районов между Рион-Ройа и Рион-Пекоса. Она не только талантливый зрячий, способный видеть ближайшее будущее. Королева-триарх также славится на всех южных территориях своей красотой.

Тиракс – единственная страна, которая открыто торгует с преступными синдикатами Спорной территории. Король-триарх Амброзин даже заключил договор, разрешающий его кораблям движение по Великой реке в тандеме с речными контрабандистами.

СПОРНАЯ ТЕРРИТОРИЯ– анархия.

Заманчиво.

Эш

Мне всего двадцать, но я уже повидал бессчетное множество крыс – как член команды и как капитан. Они всегда одинаковые.

Этот день начинается так же, как и любой другой. С суеты, вони, шума. На неровном причале на том берегу, что принадлежит Озёрным, волнуется море лиц и машущих рук. Сотни ртов открыты в мольбе, сотни пальцев сжимают кошельки, полные монет, или бесполезные стопки бумажных денег. И множество голосов просит лишь об одном: «Забери нас отсюда. Провези по реке. Увези меня на запад, или на юг, или на север, в любом направлении, кроме того, откуда я пришел».

Как крысы, пытающиеся лезть по веревкам на горящем пароме.

Раньше были только Красные, которые хотели покинуть Серебряные Земли королей. Смельчаки, решившиеся на путешествие по Свободным землям с печально известными Речниками, чтобы попробовать найти лучшую жизнь, чем та, которую они оставили. Но сейчас уже все не так. Идет война, она распространяется как болезнь, вверх и вниз по восточным королевствам. Она задевает даже Серебряных. Их среди беглецов меньше, но те, кто бежит, бежит так же, как и все мы. Это почему-то меня успокаивает.

Большая часть Речников – Красные. Немногие Серебряные нашего круга живут дальше на юге, на границе с Тираксом или в немногочисленных городах по руслу Великой реки. Мы находимся слишком далеко на севере, на нас им плевать. Это не стоит их времени – или риска столкнуться с кем-то своего вида. Самовлюбленные трусы, вне зависимости от того, кому поклялись в верности, и готовы сражаться только с теми, кого точно смогут победить.

Многие Красные Речники не берут на лодки Серебряных. Большинство из нас ненавидят их, ненавидят их способности, ненавидят тех, кто они есть. Они не стоят ни хлопот, ни мороки вне зависимости от того, как хорошо они платят.

Я беру. В крысиные дни нет цветов. Ни Красного, ни Серебристого. На моей лодке значение имеют только деньги.

Я просматриваю причал и быстро прикидываю у себя в голове. Я могу взять шестерых – они поместятся даже с грузом, который я взял на границе. Лучше, если среди них будут маленькие дети. Еще лучше – если члены одной семьи. Одна точка назначения, выше вероятность на совместную работу, а также они будут контролировать друг друга. Меньше шансов нарваться на неприятности.

«Легкая работа, легкая река».

Старая присказка моего отца всплывает в памяти, как молитва жителей Озёрного края, заглушая крики над водой.

Я хватаюсь за трос, прищурившись, чтобы в глаза не били лучи поднимающегося солнца, пробивающиеся сквозь деревья на берегу реки. На причале толпится по меньшей мере двести душ – и все они надеются на переправу. Лодок же, включая мою, всего три, так что надеждам многих из них не суждено сбыться.