Николай Васильев - Драгомирье и его окрестности [СИ]

Идя через двор кремля, Стоян извергал проклятия:

— Не дай бог наш полковник дуба даст, Вертайло нам все души измотает! При полковнике он тише воды, ниже травы, а без него просто аспид какой-то!

— А полковник сильно старый? — спросил корнет.

— Да ему всего пятьдесят, жить бы да служить! Но он ведь стал себя после смерти жены натурально изводить! Сливовицу жрет бутылями (а в ней спирта 45 градусов!), а после прется в заведение Марыси и требует не меньше двух девок! У него уже есть цирроз печени и морда покраснела, что на возможность удара указывает! Только Лепила его пока и поддерживает, но при внезапной смерти и он не выручит. Матка бозка, спаси нас и помилуй!

— Куда же смотрит генерал Белан?

— А что он может? Его сюда два года назад назначили и князь его не шибко привечает. В таких условиях как бы свое место удержать, а не о других штаб-офицерах беспокоиться. Тем более что Черный тоже на его место претендовал — пока с ума не сошел.

— М-да, — почесал репу Берсенев. — Ладно, бог не выдаст, свинья не съест. Будем служить потихоньку, а там и война может случиться: в чинах сразу подниматься будем…

— Тьфу на тебя! Что ты мелешь, корнет? Какая война? Или ты что-то знаешь?

— Знаю, что войны у такой большой страны как наша будут идти почти постоянно: не с Римландией, так с Франконией или Готландией, Тюркастаном, Парфией, Катаем, Кореей, Нихоном и даже с малоорганизованными племенами: джурдженей, например. Кстати, вы в скольких войнах участвовали, господин ротмистр?

— Только с Римландией два года назад. Но основные сражения были не в Карпатах, а в Румении. Здесь мы обошлись пограничными стычками.

— Но потери в полку были?

— Половина полка была выбита: убитыми и ранеными. Гусары, вопреки твоим уверениям, потеряли меньше.

— Потому что вся тяжесть боев легла на вас?

— В общем, да, егеря воевали с егерями. Гусары участвовали в одной схватке, в долине Стрыя, и та ничего не решила.

— Но тут ведь и Франкония под боком? В виде вошедшей в нее Польши?

— Поляки постоянно нас донимают. Но то забота другого егерского полка — Львовского.

Оказавшись в подвешенном состоянии, Берсенев решил опять переодеться и вернуться жить в гостиницу, благо денежки были. Стоян выделил ему егерскую повозку, на которой он и добрался до Галича.

Номер хотел взять в этот раз поскромнее, но таковых будто бы не оказалось, и он заселился в прежние аппартаменты. А тут и ужин подоспел. В ресторане ему вновь предложили тот самый столик, на что Сергей согласился — однако никто из девушек в этот раз к нему не подсел.

Гусаров и егерей нынче тоже не было, как и вчерашнего веселья. Съев поданные кушанья, кавалер вышел подышать на улицу и вдруг увидел карету, из которой выходила Эдит!

— Почему вы опять здесь? — воскликнула девушка. — Я искала вас в Давнем и не нашла!

— Мне захотелось вас увидеть! — воскликнул и кавалер.

— И мы разминулись! — засмеялась дева.

— Но вновь нашлись! — подытожил Сергей. — Мой столик опять к вашим услугам!

— Но нет ли там ваших недругов — гусар?

— Мэтр сказал, что их отлучили на неделю от этого ресторана. И потому вы беспрепятственно сможете меня обнять…

— Ну уж нет! — воскликнула Эдит. — Сегодня я буду как кремень!

— Ладно. Тогда я буду гладить ваши кремниевые ручки, кремниевую спинку и бедра.

— Нет! Бедра гладить не дам. Ишь, чего надумал! При всем народе…

— Хорошо, поглажу в карете, когда поеду провожать вас домой. Но тогда заодно с попеттой!

— Вы наглый хват!

— Да, милая, да! А еще я страсть люблю целоваться! Знаете, что такое «французский поцелуй»? Я был недавно в Пари и мне его по секрету показали…

— Пакость какая-нибудь?

— Что вы, Эдит! Это подлинное чудо! Ваши кремниевые губы вновь станут нежными, живыми и наполнятся страстью! И вся вы станете как воск в моих руках! Как только что пойманная рыбка! Как трепетная лань! И даже замурлычете как кошечка под теплой рукой… Но довольно слов: прошу войти со мной в зал и продолжить наш прерванный роман.

— Только умоляю, Серж: не распускайте руки во время танцев! Мы наверняка будем в центре внимания!

— Хорошо, потерплю. Но в карете дайте им волю! И губам, губам тоже! Иначе мое сердце лопнет!

— Вы как всегда торопитесь. Сначала надо пережить прилюдную фазу отношений…

— Вчера мы ее благополучно прошли!

— То было вчера, а сегодня все может быть по-другому…