Фрауке Шойнеманн - Генри Смарт и секрет золотого кубка [litres]

– Ну, если он и впрямь предатель, нам это сейчас может оказаться на руку. Позвоните ему и попросите прийти сюда. Он ведь даже не догадывается, что мы его подозреваем, а значит, придёт.

– А зачем тебе нужно, чтобы этот мерзавец сюда явился? – допытывается Хильда. – Достаточно и того, что нас окружили карлики. К чему тут ещё этот изменник?

– Очень просто: мы завернём в тряпку две настоящие подвески. Когда Атос придёт, мы сообщим ему, что они из золота нибелунгов и он должен спрятать подвески в надёжном месте, чтобы спасти мир от гибели. На какое-то время мы отвлечём карликов. Если Атос на самом деле перебежчик, он наверняка тут же даст знать Альбериху и отправится с золотом прямиком к нему, а мы избавимся от карликов. Пока старикашка король разберётся, что у него не те подвески, нас с настоящим золотом уже давно и след простынет.

Д’Артаньян цокает языком:

– Oh, là, là! [34]Гениальный план! Может сработать. Но мне нужно так передать ему подвески, чтобы нас не обнаружили. Как я незаметно выйду отсюда? И как нам хотя бы на пять минут отвлечь карликов?

Хм. Как? Я пожимаю плечами, Хильда скользит взглядом по маленькой каморке, словно решение этой проблемы где-то здесь. Внезапно её лицо озаряется улыбкой. Неужели? Она всё-таки что-то увидела, что может нам помочь?

– Д’Артаньян, лунный свет на самом деле прекрасен. Всё та-а-ак романтично устроено! – Улыбка у неё на лице становится шире.

Чё? С каких пор Хильда вдруг увлеклась романтикой? И почему это пристрастие проявилось именно теперь, когда у нас проблем по горло, если не по уши? А она ещё и смеётся. Хм, неужели в соусе был алкоголь? Я вроде бы ничего не чувствую.

– И не только безумно романтично, но и безумно практично, – продолжает она. – Потому что свет падает через дыру в потолке, верно?

Д’Артаньян растерян не меньше моего, но всё же медленно кивает:

– Да, он падает через отверстие в потолке грота. Отверстие открывается и закрывается, смотря что нужно, с помощью камня в стене, на который я только что надавил.

– Великолепно. Тогда я сейчас призову подмогу. Помощников, которые отвлекут карликов. – Развернувшись, она поднимает взгляд наверх, к потолку, а затем хлопает в ладоши и произносит слова, которые я уже недавно слышал: – Хугин! Мунин! Призыв послан, призыв услышан, на чёрных крыльях мчитесь сюда !

Вскоре оба ворона, стрелой влетев через крышу, приземляются у ног Хильды. Где, чёрт побери, прячутся эти бестии, что всегда умудряются так быстро являться на её зов?! От этого даже немного жутко!

Опустившись на колени, Хильда что-то нашёптывает воронам, и те, каркнув в ответ, снова улетают.

– Разве ты не сказала, когда мы были в прошлом, что эти оба не справятся с шестью гвардейцами? Как же теперь они сладят с пятью десятками карликов? – допытываюсь я у Хильды, когда Хугин и Мунин исчезают.

Хильда усмехается:

– Ну, им же нужно не сражаться с карликами, а только отвлечь их, пока д’Артаньян не выберется, чтобы встретиться с Атосом. В общем, мне кажется, теперь пора звонить Атосу. Часы тикают!

Словно подтверждая её слова, снаружи поднимается суматоха. Карканье, хлопанье крыльев, ещё более громкое карканье – похоже, вороны трудятся вовсю. Судя по всему, они опять позвали на помощь половину местного птичьего населения – как поступили и во время нашей операции в Англии.

– Поистине невероятные птицы! – поражается д’Артаньян. – Я позвоню Атосу, когда найду снаружи подходящее место для встречи. А сейчас мне нужны подвески.

Констанция берёт свёрток с украшениями и, разорвав тряпицу надвое, вновь отдаёт все подвески госпоже Урдман. Та, ненадолго задумавшись, две из них возвращает Констанции, которая заворачивает их в ткань и вручает д’Артаньяну. Он прячет их под рубашку и, тяжело вздохнув, кивает нам:

– Alors, on y va! Вперёд! Держите кулаки, чтобы наш план удался. – Он ещё раз нажимает на камень в выступе, стена рядом со статуями отъезжает в сторону, и он выскальзывает в темноту.

– Bonne chance! Удачи! – глядя ему вслед, шепчет Констанция.

Чертовски верное пожелание! Удача нам сейчас действительно пригодится!

Мы напряжённо вслушиваемся в ночную тьму. Гомон голосов, громкие крики, такое же громкое карканье и всё повторяющиеся шум и свист – просто жуть. Мне очень хочется хоть одним глазком взглянуть из укрытия, что же там происходит, – но всё-таки опасность появления в нашей уютной каморке незваных гостей-карликов слишком велика.