Тисато Абэ - Ворону не к лицу кимоно [litres]

Асэби поспешила на площадку. Там уже было приготовлено место для молодого господина – в центре, а вокруг, лицом к нему – сиденья и бамбуковые занавеси. Как только Асэби села на указанное место, тут же прибыла Сиратама. Ее черные волосы, как и у Асэби, украшал живой цветок – рододендрон, а с него свисали усыпанные жемчужинами [11] Сиратама – букв. «белые драгоценности», одно из названий жемчуга. ленты. Ее верхняя накидка светло-голубого цвета – карагину – была расшита белыми нитями, так что одежда выглядела изысканно и создавала ощущение прохлады.

Однако она как будто была напряжена: несмотря на румянец, лицо сохраняло застывшее выражение. Со строгим лицом Сиратама рассматривала место молодого господина.

Асэби прекрасно понимала, о чем думает девушка: ее мысли были как на ладони. Она и сама думала о том же. Одна из них войдет в дом Сокэ супругой наследника, а остальные, вполне вероятно, останутся глотать слезы. В груди остро кольнуло от внезапного осознания нынешней ситуации, которой Асэби до сих пор не замечала. Наверное, только она находилась в неведении, а вот Сиратама, видимо, с момента представления ко двору испытывала эту боль. Она сидела, слегка наклонив голову, а тем временем одна за другой прибыли Масухо-но-сусуки и Хамаю.

Масухо-но-сусуки облачилась в наряд «Цветок мандарина», в котором тона нижних кимоно переходили от белого и желтого к оттенкам молодой листвы, а верхняя накидка-карагину была цвета темно-розовой цезальпинии с вышитым на ней водопадом. На шлейфе-мо тоже красовался водопад, словно продолжающий узор накидки, а волосы украшала заколка с цветами дейции, сделанная из серебра и кристаллов. Хамаю же дерзко оделась не по этикету: на белое хитоэ было наброшено терракотовое верхнее платье уваги, а вместо верхней накидки-карагину – тонкий шелк светло-зеленого цвета. Это было похоже на крылья цикады.

Все три девушки выглядели совершенно по-разному, но все они были очаровательны. Асэби не смогла сдержать вздох восхищения.

Самомо, конечно, утешала ее, но, если только не случится чего-то непредвиденного, у Асэби не было шанса стать супругой молодого господина. Непредвиденного… Ну, например, наследник вдруг полюбит ее.

Как только Асэби подумала об этом, в ней, совершенно нелогично, возникло, взметнулось что-то сверкающее. Это была какая-то неизведанная ею до сих пор радость. Такая, которую ей, выращенной в изоляции, в отдельном павильоне Восточного дома, раньше испытывать не доводилось. Асэби уговаривала себя, что это невозможно, что этого никогда не случится, и все же в ней ширилась какая-то сладкая боль, доходящая до каждого уголка тела.

На мгновение в памяти мелькнула улыбка молодого господина, которую она видела когда-то, такая милая, что при воспоминании о ней в груди что-то начинало петь. Честно говоря, в тот момент она сама…

– Госпожа Асэби, пожаловала госпожа Фудзинами. – Укоги окликнула Асэби, и та, подняв голову, заметила, как Фудзинами в темно-лиловом кадзами [12]занимает свое почетное место.

Оглядев всех, Фудзинами многозначительно улыбнулась:

– Пока не пожаловал братец, у нас есть немного времени. И я хотела попросить одну из присутствующих кое о чем.

Услышав эти неожиданные слова дочери правителя, придворные дамы переключили свое внимание на нее, не понимая, чего ожидать. Фудзинами, убедившись, что все внимательно ее слушают, перевела взгляд на Асэби:

– Госпожа из Весеннего павильона, я бы хотела услышать твою игру на кото.

Кто-то из дам ахнул от изумления:

– Госпожа из Весеннего павильона?

– Может быть, госпожа из Осеннего павильона, нет ли здесь ошибки?

Многие придворные дамы, услышав просьбу Фудзинами, фыркнули, будто высмеивая Асэби. Девушка попыталась было обратиться к Фудзинами, но та сделала вид, что не слышит:

– Нет, я хочу, чтобы нам сыграла хозяйка Весеннего павильона. Я так решила.

– Кото уже подготовлено, – прозвенел голос Укоги.

Асэби посмотрела на нее: и когда успела?! Но у той за спиной действительно лежал нагон Укигумо. Асэби почти насильно усадили перед инструментом, спиной к цветущим ирисам. Масухо-но-сусуки, кажется, удивилась размерам кото, лежащего на ковре.

– Мне такого видеть не доводилось. Это не «ва-гон», не «со» [13] Виды струнных инструментов, родственных кото. .

– Вы правы. Пишут два знака: «длинный» и «кото», а называют это «на-гон». Такие есть только в Восточном доме, это большая редкость.