Руслан Агишев - Верю [СИ]

Поэтому «колотил» его знатно, когда сотрудники имперской канцелярии доставили Алексея прямо к двери дома его учителя.

— Посмотрим, что ты за зверь, — прошептал парень и решительно нажал на дверной звонок в виде здоровенной красной пластиковой капли.

Раздалась громкая трель, пронзительный продолжительный звук которой был слышен и через массивную деревянную дверь с причудливыми вензелями. Некоторое время стояла тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием самого парня. Простояв несколько минут, он уже начал испытывать смутное беспокойство.

Наконец, к двери кто-то подошел, хотя звука шагов Алексей не услышал. Изнутри зашебуршали по деревянной поверхности. Затем щелкнул механизм дверного замка и дверь поползла наружу.

— Ты кто такой?! — на пороге появился удивленный карапуз, с трудом дотягивавшийся до дверной ручки. — Деда? Смотли! Чоловик!

Из глубины прихожей, очертания которой терялись где-то вдали, раздался надтреснутый мужской голос пожилого человека:

— Арсений! Сколько раз тебе говорить, что слово чоловик нельзя употреблять. Правильно говорить — человек. Слышишь меня?

Мальчик на мгновение виновато поник головой, но тут же воспрял духом. Заговорщически посмотрев на Алексея, он несколько раз повторил приглушенным голосом:

— Чоловик, чоловик, чоловек.

Примерно через минуту, когда карапуза и след простыл, к двери с негромких шелестом колес подкатила большая инвалидная коляска. С нее тут же слез сухонький старичок весьма преклонного возраста с задорно торчавшей вперед бородкой. В чересчур просторном домашнем халате, свисавшем с него, как с вешалки, он живо подскочил к Алексею и начал его пристально рассматривать через песне с толстенными стеклами. Не обнюхал разве только.

— Хм, молодой человек. Вижу, что не девица… Вы ко мне? А по какому вопросу, собственно? — старик почесал спутанную гриву седых волос.

Алексей чуть не взвыл от такого начала. Его будущий учитель больше походил на сошедшегося с ума дедулю, чем на грамотного и опытного педагога. Скоро, наверное, слюни начнет пускать. Император так решил поиздеваться что ли над ним?! Видимо всё это так ярко отпечаталось на его лице, что не стало тайной и для хозяина дома.

Старик вдруг начал хохотать.

— Ой, уморил. Ха-ха-ха-ха. Совсем уморил. Такой лицо у вас стало, молодой человек, что мочи не стало держаться. Ха-ха-ха-ха, — заговорил, то и дело прерываясь на смех, «хитровыделанный» старичок. — Уж извините меня старого. Не смог удержаться, чтобы не пошутить. Больно уж у вас лицо было серьезное. Ха-ха-ха. Проходите, — он махнул рукой, освобождая проход в дом.

Словом, хозяин дома оказался вполне нормальным и адекватным, насколько это возможно при его профессии. Оказалось, что его будущий учитель, Лернел Карл Оттович, являлся артефакторщиком, как и его отец. Более того, Лернер прекрасно знал Бельского-старшего и ценил его, как очень талантливого мастера-практика.

— …Очень жаль вашего отца, молодой человек, очень. Это был человек большого таланта. Поверьте мне, старому, это далеко не пустые слова. Миша высказывал такие идеи, что захватывал дух. К примеру…, - старикв задумчивости остановился, опираясь на спинку своего средства передвижения по огромному дому. — Да, что копать глубоко. Он мечтал, что когда-то человечество отправится в далекий Космос и заселит сотни и сотни планет, подобных Земле. Истово верил, что это обязательно случиться. Если мне не изменят память, он даже что-то конструировал такое. Этого я уже не знаю. Мы некоторое время не поддерживали с ним отношения, — Лернер извиняюще развел руками. — Представляете, какой полет фантазии! Отправится в глубокий Космос! Мы до сих пор не вышли за пределы земной орбиты, а он грезил дальним Космосом, далекими планетами. Ругал наших правителей и ученых за приземленность и отсутствие фантазии…

Видя внезапно взгрустнувшего Алексея, которому вспомнился его мир с громадными звездолетами и колониями в глубинах Солнечной системы, старик сразу же свернул эту темы. Правда, в самом конце он обронил довольно странную фразу, смысл которой парень понял далеко не сразу.

— … Так вот получается. Нам бы голову поднять, а мы все в земле ковыряемся. Только не фантазии нам не хватает, а смелости… Ладно, молодой человек, не будем о грустном, — старик вдруг махнул рукой и ловко сел в свое кресло. — Давайте, займемся вашим феноменом. Ну-с, пройдемте-ка, за мной. Только вы идите, а я поеду. Ха!

Чудаковатый артефакторщик что-то нажал на пульте управления и внизу кресла что-то взвизгнуло, бросив этот недоболид вперед, по коридору.