Олег Будилов - По дороге к высокой башне. Часть вторая

- Теперь ты понимаешь, что я не могу пойти с вами? - спросил судья.

Ругон тяжело вздохнул.

- Может быть, это и к лучшему, - немного подумав, сказал он, - оставайся здесь. Нам будет намного спокойнее, если мы будем знать, что в нужный момент ты откроешь перед нами ворота Пауса.

- Что ты имеешь в виду? - спросил Гамон.

- Я не боюсь, нападения в долине, но что мы будем делать, если нас с владыкой попробуют перехватить прямо здесь? Что, если король прикажет закрыть городские ворота? Как тогда мы выберемся из степи?

Два года назад я стал случайным свидетелем разговора владыки с Гамоном. Тогда прячась за занавеской и дрожа от страха, я подслушал тайную беседу. Конечно, большинство мальчишек на моем месте тоже побоялись бы показаться вельможам на глаза, но до сих пор вспоминая свой проступок, я мучился от стыда. Теперь мне больше не было нужды прятаться словно вору, поэтому я кашлянул, чтобы заранее предупредить дворян о своем приближении и вышел из-за деревьев.

- Кто здесь? - забеспокоился Гамон.

- Это Тибон, - даже в темноте Ругон сразу узнал меня, - что это тебе не спится?

- Вышел подышать и услышал ваши голоса, - ответил я.

- Ну, тогда иди сюда и налей нам вина, - проворчал старик.

Я не заставил просить себя дважды, взял кувшин и наполнил три невысоких серебряных стакана.

- Гамон не пойдет с нами, - сказал Ругон.

- Да. Я слышал.

Воины переглянулись.

- И что еще ты слышал? - осторожно спросил судья. Его тон мне не понравился.

- Больше ничего. Я только подошел.

- И что ты на это скажешь? - не унимался Гамон.

- Неважно пойдешь ты с нами или нет, - просто ответил я, - думаю, что мы справимся.

Не знаю, может быть, мой ответ прозвучал слишком грубо, но я действительно считал, что в походе мы прекрасно можем обойтись без него. Командовать нами может и Ругон, а людей в отряде достаточно. Похоже, старик был со мной согласен, потому что он неожиданно расхохотался и сказал, - вот тебе ответ настоящего воина. Клянусь честью мальчишка прав.

Утро выдалось пасмурное. На рассвете зарядил противный нудный дождик, который в этих краях был большой редкостью. Летом на город налетали из степи сухие беспокойные ветры, которые разгоняли редкие тучи и не давали проливаться осадкам. В пору моего детства зажиточные земледельцы валили валом в наш монастырь отбивать земные поклоны и просить богов о дожде.

- Вот и хорошо, что льет, - сказал Ругон, который похоже совсем не боялся промокнуть, - зато пыль глотать не придется.

Старик заботливо заворачивал свои любимые латы в чистую холстину перед тем, как убрать их в сундук, который нам любезно предоставил хозяин дома. Гамон решил, что в поход мы должны отправиться под видом монахов. Соответствующая одежда была заготовлена заранее. Монашеская куртка при всем желании не смогла бы прикрыть доспехи, поэтому нам пришлось оставить полюбившиеся оружие в купеческом доме. Многие не хотели расставаться с дорогими сердцу вещами, но Гамон был неумолим. Все-таки наш поход должен был проходить в полной тайне, и любая мелочь могла нас выдать.

- О нас и так уже все знают, - ворчал один из воинов, любовно поглаживая черненый бок тяжелой кирасы, - королевские гвардейцы почти наступают нам на пятки, так чего прятаться? Шли бы в полном вооружении.

- А стража у ворот? - спросил кто-то.

- Перебили бы всех и делу конец.

Понимая, что отправляться на вражескую территорию совсем без защиты нельзя Гамон приготовил для нас короткие кольчуги, которые можно было скрыть под одеждой. Я ничего не понимал в железных рубашках и не мог определить их качество. Не думаю, что их привезли из столицы. Скорее всего, заказ исполнили местные кузнецы. В любом случае мои спутники внимательно осмотрели кольчуги и без лишних разговоров натянули их под куртки. Признаться, я был даже рад, что оставляю свои тяжелые латы в сундуке. Нам предстояло идти ни день и ни два, и таскать на себе такой вес было бы настоящим мучением.

Когда все вещи были собраны, слуги пригласили нас к завтраку. Ни Гамона, ни хозяина дома в гостиной не оказалось. Странное ощущение овладело мной, когда за стол уселись одиннадцать монахов. Два года назад столько же братьев отказалось покидать обитель, несмотря на то, что войско кочевников уже приблизилось к городу. Никто из них не спасся. Все они погибли при осаде монастыря и после того, как орда отступила, мы нашли на развалинах одиннадцать изувеченных тел. Погруженные в свои мысли мои спутники ели молча. Привыкая к новой одежде многие не стали опускать тяжелые капюшоны. Складки грубой ткани скрывали очертания тел и казалось, что рядом со мной сидят не могучие воины, а обычные монахи. От мысли, что призраки тех далеких времен вернулись, чтобы повидать предавшего их собрата меня бросило в дрожь. Чтобы побороть внезапно нахлынувшую слабость я на мгновение зажмурился. Когда открыл глаза, наваждение спало. Надо было вчера меньше налегать на вино. Я украдкой взглянул на Ругона. Старик хмурился. Наверно, если бы я рассказал ему о своих страхах, он только рассмеялся мне в лицо. Старику не терпелось поскорее покинуть Паус и кажется, я начинал его понимать.