Дарья Быкова - Дорогой чужого проклятия [СИ]

— Вы забываетесь, — сухо сказал Шеррайг, оборачиваясь.

— Прошу прощения, неудачная шутка, — склонился в поклоне маг. — Как наши дела?

— Шеррайг и его девчонка были сегодня у королевы, — недовольно сообщил лже-герцог то, что маг и так знал. И возмущённо добавил. — А потом этот наглец заявился ко мне!

Маг склонил голову, давая понять, что слушает.

— Нёс какую-то чушь, — поморщился Шеррайг. — Что-то о своей девчонке и что не будет мешать.

— А Вы? — равнодушно спросил его собеседник.

— Сказал, что не понимаю о чём он, — пожал плечами элронец, — Но раз он сообщил о несчастном случае с Эрихом, я отправился выразить соболезнования любимому племянничку, — язвительно закончил он.

— А королева? Были у неё? — полюбопытствовал маг.

Шеррайг нарисовал на лице мечтательное выражение:

— Был, бедная моя Синтия, она совсем запуталась. Теперь она подозревает, что это Эрих убирает её сторонников, чтобы отнять у неё трон.

— А это идея, — сказал менталист заинтересованно.

Какой же ты предсказуемый, — с тоской подумал Шеррайг. Ни ума, ни фантазии. И святая уверенность, что самый умный. Были бы у меня силы, я бы тебя уже размазал и Аю вытащил.

— Да, — сказал он вслух. — Может, так даже лучше. Кстати, Мидания запрашивает сведения о Мэррое, он ведь двоюродный брат их короля. А обострение отношений нам сейчас ни к чему, как и инквизиция.

Маг поморщился, но кивнул:

— Пожалуй, потом действительно придётся отпустить, а пока скажу ему письмо написать.

Они немного помолчали, Шеррайг постукивал амулетом о левую руку — тщательно скопированная привычка герцога, потом сказал:

— Кстати, об Алмазе…

Маг напрягся и подался вперёд.

— Синтия сегодня сама подняла этот вопрос — что, возможно, в руках преданного мага Алмаз принёс бы больше пользы…

Шеррайг смотрел, как чуть не подпрыгивает от нетерпения маг-менталист, и внутренне кривился — ну как ребёнок, честное слово.

— Ну, ну? — не выдержал маг.

— Я не стал на неё давить. Завтра или послезавтра вернусь к этому вопросу, — величественно пообещал лже-герцог, и спросил. — А кого рекомендовать-то?

— Гордона-Элиота де Паль, — назвал маг одно из четырёх имён, которые подозревали они с Аей.

Зачем ему Алмаз? — размышлял Шеррайг, методично обходя все дома в столице, которые так или иначе имели какое-то отношение к семье де Паль. Пока тщетно. Внутрь он не ходил, ему было достаточно оказаться рядом, чтобы почувствовать Аю — всё же в ней теперь есть его кровь. Он и не надеялся, что Ая найдётся так легко, но тщательно отрабатывал все варианты, размышляя в процессе о некоторых неясностях.

Про Алмаз ходило много легенд, но большинство из них были выдумками, как и страшилки про элронцев, так что определить, что именно хочет получить от Алмаза Гордон, было нелегко.

Ключ к разгадке забрезжил, когда Шеррайг ознакомился с биографией Гордона-Элиота. Оказывается, у него была сестра — на пару лет младше, весьма хорошенькая девушка. Несколько лет назад она начала выезжать в свет, а потом вдруг пропала. И найти её теперь можно было в специализированной лечебнице — спасибо агентам принца за информацию, Шеррайг туда и отправился, надев очередную личину.

Его не хотели пускать. Даже несмотря на приказ принца оказывать всяческое содействие, который он благоразумно прихватил с собой. Наконец, позволили взглянуть через стекло, и он ожидал увидеть всё же хорошенькую девушку, пусть и безумную, а увидел…

Больше всего это было похоже на застывшее превращение, вызванное проклятым лесом. В своё время Шеррайгу доводилось видеть людей на разных стадиях. И если Аю лес просто сводил с ума, выпив её крови, то эта девушка явно что-то съела или выпила, вынесенное из проклятого леса, и это начало менять её внешность… и мозг тоже. Стекло не мешало увидеть ауру, а в ней было слишком много безумия для нормального человека, да и поведение девушки было странным — она лежала на полу и периодически рычала, порывалась то царапать себя полуногтями-полукогтями, но руки были привязаны, то укусить себя, то начинала плеваться и скулить. Лицо девушки, когда-то действительно хорошенькое, было покрыто островками шерсти, и вместо рта была уже скорее звериная пасть. Заходить Шеррайг не стал — помочь ей он всё равно не мог. Вряд ли смог бы, даже будь у него вся его сила.

Возможно, девушка пострадала в результате опытов Гордона, и он ощущал себя виноватым? И решил, что раз у него получилось остановить превращение, то, увеличив свою силу с помощью Алмаза, он сможет повернуть процесс вспять? Увы. Шеррайг знал, что это невозможно.