Всеволод Алферов: Шакал в изгнании [СИ]

На сей раз владыку встречали куда скромнее. Если каждый день приносит нового царя, люди перестают их считать. Не было ни белых быков, ни жемчужного полога, ни тамтамов. По Дороге Царей шли солдаты, и в воцарившейся тишине мерный топот отдавался громче барабанного боя.

Зеваки молчали. Вестники Каи на каждой площади возвещали, что Царь Царей отворит ворота амбаров. Жрецы не показывали носа из-за стен храмов, и даже бунтовщики притихли. Колонна солдат, как стальная змея, все тянулась через ворота.

Каи было интересно, что представляет собой князь: у него за спиной ни древнего рода, ни золота, ни священных прав стать Царем Царей. Ничего, кроме войска.

Они встретились на площади у ворот дворцового квартала, и Каи протянул руки навстречу крепышу средних лет. Старый шрам рассек открытое выветренное лицо. Жаркий ветер перебирал пряди даже не седых, а пегих волос.

— Сеиду Раммак? — спросил узурпатор. Князь взял ладони жреца и крепко сжал в приветствии.

— Каи Серис, новый верховный жрец Шакала, — он позволил себе улыбнуться.

— Но как…

— Сеиду Раммак предал вас, повелитель, — без тени сомнения отчеканил Каи.

Казалось, узурпатор ошеломлен. Морщины на его лице углубились, и руки непроизвольно сжались сильнее.

— Не буду лгать, я много отдал Раммаку, чтобы он меня поддержал. Чего добиваешься ты?

Зеваки ждали, и сотни взглядов были устремлены на них. Двое стояли, сцепив руки в приветствии и негромко разговаривали. В повисшей тишине было слышно, как далеко в гаванях скрипят у причалов корабли.

— Остановить кровопролитие, — начал перечислять Каи, — положить конец межусобицам. Служить человеку, который не зависит от моих бывших братьев.

Заглянув в глаза узурпатора, он прочел там нечто доселе неведомое — и совсем тихо добавил:

— И устроить жизнь своим детям. Это мои условия. Каков ваш ответ?

— Мой ответ там, — узурпатор качнул головой назад, где реяли знамена. — Я должен верить тебе и знать, какой пост ты хочешь. Это — мои условия, а ответ я хочу услышать от тебя.

Теперь Каи убедился окончательно. Он слишком долго общался с такими, как Раммак и Хафрай. Он узнал человека чести.

— За моей спиной секретарь и слуга, это два моих сына, и они последнее, что у меня осталось. Я сделаю все, чтобы они жили. Все. И вот еще… первое правило, лучезарный: Царь Царей всегда говорит о себе «мы».

— Я человек дела, Серис! — глаза узурпатора стали жестче. — Если хочешь сохранить место… Но мы видим, ты достойный помощник, — вовремя поправился он.

Их разговор наскучил горожанам. Узурпатор отнял руки, когда Каи ответил:

— Вы ошибаетесь, лучезарный. Я единственный шакал в своре шавок, с этим придется свыкнуться. Но я рад, что могу доверять хотя бы вам.

Над Дорогой Царей разнеслись первые приветственные крики.