Анна Азимова: Город ведьмы [СИ]

Пройдя почти весь первый этаж, они добрались до широкой лестницы, в которой местами отсутствовали ступеньки. Марк легко перепрыгивал через зияющие дыры, обходил самые скрипучие и ненадежные, но его гость был не так проворен. Дважды Клод чуть не провалился, не разглядев в полусумраке дыру и застряв в ней ногой по щиколотку. Еле-еле он добрался до верхней площадки и замер, оказавшись перед краем пропасти — пол почти весь провалился. Каким-то чудом Марк, балансируя на остатках досок около стены, перешел на другую сторону и подошел к одной из дверей. Клод, который всегда боялся высоты, повторить его подвиг не рискнул.

— Я туда не пойду, — заявил он.

— Но тут единственные целые комнаты, — возразил Марк. — Даже мебель почти сохранилась.

— Как тут вообще можно жить? — поражался Клод. — Это же просто развалины.

— Я тут живу, вообще-то, — обидчиво отозвался его проводник.

— Давай поищем еще. Ты вообще мне квартирку обещал. Или мне стоит вернуться к Лукасу?

— Нет! — выкрикнул Марк, но тут же перешел на обычный тон. — Хорошо, давай поищем еще.

Они спустились на первый этаж и нашли другую лестницу. На этот раз обошлось без дыр в ступеньках и провалившихся половиц. На площадке оказалась одна комната, хотя и не такая просторная, как можно было ожидать.

— Да это же чулан! — заявил Марк, но Клоду она понравилась. Чем-то она напомнила ему дом: то ли застоявшимся запахом сырости, то ли ощущением тесноты. Несмотря на огромные размеры родового поместья, Клоду с детства нравились небольшие комнатки. Однажды он просидел целый вечер в чулане для швабр, пока гувернантка не хватилась его, чтобы уложить в постель. Отчего-то именно в сжатом пространстве он чувствовал себя больше, значимее, важнее. Еще ему всегда казалось, что чем меньше комната, тем легче заметить в ней его, Клода…

В дальней стене темнело небольшое окошко, наполовину затянутое паутиной. Здесь помимо остатков швабр и кое-какой утвари стоял относительно целый диван, комод, пара книжных полок и широкий стол. Всей этой мебелью уже давно не пользовались, но для Клода она была в самый раз. Что-то в этой нехитрой обстановке казалось ему очень близким и знакомым, почти домашним. В углу он заприметил нечто, похожее на мольберт, и сердце его защемило от утраты всех красок, кистей, холстов и прочих принадлежностей во время побега. Все, что он имел, было сейчас при нем.

— Я останусь здесь, — сказал Клод к удивлению и радости Марка и опустился на побитый молью диван. — Но что мне делать? Даже красок и кистей у меня теперь нет.

— Давай подумаем об этом завтра, — предложил Марк, легонько похлопав его по плечу. — Возможно, с этим я тоже смогу тебе помочь. А пока спи.

И с этими словами он вышел из комнаты. Клод зажег пару свечей от огарка, принесённого с собой, и осмотрелся. За окном давно стемнело, и в самый раз было бы последовать совету Марка, но в животе настойчиво заурчало, и Клод решил спуститься на первый этаж — там должна была быть кухня, вдруг найдутся кое-какие запасы.

Осторожно преодолев лестницу, Клод спустился и замер. Где-то в одной из стен дома определенно была брешь, потому что от внезапного сквозняка огонек свечи в его руках затрепетал, как испуганная птица. Заслонив его ладонью, Клод вдруг вздрогнул от страшного шума, похожего на гром. Но ни звуков дождя, ни блеска молнии в окнах не было. Клод медленно подошел к широкой лестнице и прислушался — шум усилился и теперь куда больше походил на обыкновенный храп. Вздохнув, Клод отправился на поиски кухни.

Из съестного оказалась лишь пара засохших хлебных корок и кусок сыра. Но голодному и это было за радость. Снова вспомнились долгие поездки с отцом по окрестным деревням: тогда им порой приходилось делить корку хлеба на двоих. Врачей всегда старались угощать щедро, но в полувымершей деревне особо не разжиться. Отхлебнув из кружки застоявшейся дождевой воды, Клод снова заметил трепет огонька свечки. Он прислушался: Марк уже не храпел. Из разбитых окон ветер доносил едва слышные переговоры птиц, шелест листвы и чьи-то тихие шаги. Клод напрягся. Забытое было им чувство тревоги снова усилилось, смешиваясь со страхом. Неужели его нашли здесь, в этом заброшенном городе, забытом поместье? Неужели такое возможно? Что ж это за колдовство?

Шаги приближались. Вот они поднимаются по парадной лестнице, вот скрипит входная дверь, впуская гостя, и снова захлопывается. Погасив свечу на столе, Клод осторожно подошел к проему, пытаясь в темноте различить, сколько человек пришло за ним, но увидеть так ничего и не смог. Постепенно глаза привыкали к темноте, но в коридоре так никого и не появлялось. Клод уже было решил, что это просто игра воображения.