Светлана Галямина - Начало пути (СИ)

Однажды поверхность неподвижной, покрытой ряской и мхом, воды взбаламутилась, взбурлила и из-под неё показалась морда огромного существа, похожего на древнего ящера, сородичи которого когда-то очень, очень давно во множестве обитали в этом мире и были предками современных крокодилов, только гораздо больших размеров. И хорошо, что чудовище это было очень медлительным, иначе людям, заторможенным таким тяжелым переходом, пришлось бы совсем плохо. И ещё повезло в том, что вода в этом месте стояла низко, порядком не доходя до колен, к тому же из-под нее выступали кочки, и эта тварь не смогла подобраться к воинам вплотную ещё под водой, и ей пришлось всплывать, пробивая торфяной слой, покоящийся на толще воды. Люди уже видели спасительную сушу и бросились, насколько это было возможно к ней. Конечно, этого ящера не затруднило бы выбраться туда вслед за людьми, поскольку у него были четыре здоровущие лапы, и он всё время пытался это сделать. Но на таком пусть и небольшом относительно сухом пространстве товарищи по несчастью смогли организовать совместную оборону. У этой нежити была толстая, покрытая плотной серо-зелёной чешуей, шкура, широкие перепончатые лапы с кривыми, крепкими когтями и голова с гигантской пастью, полной несколькими рядами острейших зубов в пол-локтя длиной [2] Локоть — 30 см. . И в эту пасть мог бы спокойно встать в полный рост высокий человек, если бы имел столь неумное намерение. У ящера были маленькие для подобной туши глазки, и он был от природы подслеповат, что, впрочем, людям не слишком-то помогало, так как со всеми остальными органами чувств у него было всё в порядке.

Мечи почти не причиняли чудовищу вреда, не в силах пробить его броню и оставляя на нём только небольшие ранки. И воинов спасало только то, что он реагировал на всё с заметным опозданием, а мужчины были гораздо быстрей его, хотя места для манёвра у них почти не было, и это ограничивало их возможные действия. А на заклинания принца ящер не обращал никакого внимания, и это говорило о том, что люди сражаются всё же с какой-то нежитью, против которой обычные мечи и магия практически бессильны. Ребята справились с ним, но с огромным трудом. Мощному Алену удалось загнать свой длинный двуручный фламберг в глазницу твари и пронзить её крошечный мозг. Чудом никто из них не погиб и даже ранен не был, потому что с такой раной и Эдвин бы ни справился. И не потому, что ему было очень плохо, он бы нашёл в себе силы, ведь даже в этом бою он сражался вместе со всеми, просто невозможно отрастить откушенную ногу или руку, или, скажем, вылечить целиком отгрызенный бок. А других ран в этом случае и не было бы, только такие.

Вторая встреча произошла на следующий день. И на этот раз на них напали, по контрасту, сверху, сразу множество существ. И в определённом смысле они были даже опасней ящера. Эти обитатели болота напоминали ос, если бы те выросли до размера домашней кошки. Они могли, как очень больно кусать, отхватывая кусочки плоти, так и жалить, что вызывало мучительное жжение. Ни того ни другого не избежал никто, потому что люди в это время находились на узкой тропе, а на такой ненадежной, колеблющейся основе поставить магический купол было невозможно. Так что уклониться от нападения «ос» ни у кого не получалось, слишком уж быстрыми они были. И поначалу друзья даже растерялись, не зная, что им делать. Мечами от них отмахиваться было бесполезно. Оставалась только спасительная магия. Вся надежда была на принца. Хотя он сумел подобрать нужное заклинание и поразить им тварей далеко не сразу, что, учитывая его состояние, было вполне простительно. И всё же ему это удалось. «Осы» вспыхнули все разом красивым, радужным огнём и пропали.

Потом Эдвин как всегда исцелил своих товарищей, а к его собственным страданиям добавились боль и жжение от причиненных насекомыми укусов. И за все те четыре дня, что они пробыли в болоте после ранения принца «вепрем», промыть и перевязать рану юноше удалось всего четыре раза во время ночёвок на отдельных островках. На его ноге появилось воспаление, которое постепенно усиливалось, и ее постоянно дергало. Принц сильно ослаб, и держался исключительно на железной силе воли. Но, ни слова жалобы не услышали от юноши его друзья.

На четвертый день с начала перехода по болоту, они вышли в путь, едва рассвело и, наконец, приблизительно к полудню выбрались на берег и повалились на землю, кто, где стоял. Невдалеке от болота протекал ручеек и все, немного отдышавшись, стали мыться и переодеваться, благо сменная одежда почти не промокла, так как еще перед проездом через озерный край, они завернули её в хорошо промасленную кожу. Потом они привели себя в порядок и постирали свои вещи. Эдвину вновь промыли рану и перевязали ее, но было уже поздно. Она нарывала, и у юноши началась гангрена. Всем и, в том числе, ему самому, было совершенно ясно, что без незамедлительного лечения он обречён. Конечно, ещё не поздно было отрубить принцу ногу, но так не хотелось калечить будущего короля, причем такого юного, и все надеялись, что может быть, они успеют где-нибудь найти целителя, которому удастся помочь Эдвину до того, как станет совсем поздно. Хотя надежда на такой исход была призрачной, к тому же искать колдуна-лекаря надо было в ближайшем большом городе. А это было опасно. Но об этом никто из них не думал, главным было спасти принца. Эдвина посадили на одну из четырёх оставшихся у них запасных лошадей, привязали его и они продолжили своё путешествие.