Сергей Варлашин: Юные дарования. Художник

Мы поднялись ко мне. Я открыл перед ней дверь в свой большой мир, небольшой студии. Постукивая высокими башмачками, она прошлась по студии и провелась пальцем по столу, с ещё не убранными следами фуршета.

— Ты что, здесь живёшь?

— Это так сразу заметно?

— Заметно, — сказала она изучая вид из окон.

Я включил свет, а она стал ходить от картины к картине, то складывая руки вместе на груди, то на животе, то за спиной. То прикладывала палец к уху и склоняла голову. Пожалуй, ни один из приглашенных день назад, так тщательно не изучал картины. Все просто любовались, пытались что-то понять. Но только не она. Она их изучала, будто пытаясь определить, подлинники это или подделки, давно известного художника.

— Отвези меня, пожалуйста, домой, а лучше к машине.

— Тебе не понравились мои работы?

— Твои работы Кай, здесь совершенно ни при чём. Не могу же я остаться с тобой, в первую же ночь знакомства. Даже если мы, не будем спать, — в её словах я уловил несколько смыслов сразу. — Я же, не смотря, ни на что, приличная девушка.

Когда мы ехали назад, она прижималась ко мне так страстно, что это сильно отвлекало меня всю дорогу. Из-за этого, я даже опасался набирать скорость, выше восьмидесяти километров в час. Как воспламенялось горючее в двигателе мотоцикла, так и с той же яркостью и жаром, мои чувства вспыхивали к ней, с каждым поворотом ручки газа. Когда мы приехали, я, не контролируя себя, помог ей слезть с мотоцикла и заключил в свои объятья. Она податливо, в противовес своей натуре, приникла ко мне. Мы слились в горячем поцелуе. Через бесконечные полминуты, я совладал с собой и отстранился, держа её за руки.

— Ну ладно. Совращать тебе буду. Несмотря ни на что, я по-прежнему приличный молодой человек.

В её глазах мелькнул озорной блеск. Я отпустил её. Именно после таких моментов, парня с девушкой или мужчины с женщиной, начинались самые грандиозные катаклизмы и войны на всей земле. Во мне уже пылал пожар, и я готов был ворваться в любую страну под любым флагом, лететь в космос и покорять планеты, чтобы потом поднести к её ногам, право на трон в завоёванных землях.

Я дождался, когда она сядет в машину, посмотрит в зеркало и поедет. Затем одел шлем и поехал за ней. Я не собирался её преследовать, но не мог упустить случая, погоняться за ней. Ведь она изо всех сил, пыталась угнать от меня на своём спортивном мерседесе, наивно полагая, что это у неё получится, а у машины, хватит на это сил. Когда она выехала за город, я прилично от неё отстал и погасил фары. Проследив, как она заехала в гараж с автоматическими воротами, вернулся в студию.

Вооружившись кисточками, я сорвал пелену девственности с холста, первыми смелыми набросками. Как бы я хотел, чтобы сейчас здесь была Селена. Лишь вдумчивое погружение в живописание, увело меня на время от мыслей, о новой, прекрасной и таинственной девушке в чёрном. На рассвете, я на одну минутку прилёг на диван. Витая в творческом кураже, я на мгновение прикрыл глаза. Стоило мне их открыть, вокруг, уже не было так светло. Солнечные лучи не наполняли студию. Вместо этого я, оказался в какой-то каменной башне. По высоте и размерам, она явно была больше, моего шестиэтажного дома.

Сомнения, что это сон ушли, потому что понимание момента осталось со мной. Каменный пол веял прохладой, на стенах висели горящие факелы. В центре зала стояли люди в рясах и с капюшонами на головах. Они проводили, необычный ритуал.

— Здесь посторонние, — сказал главный, не отрываясь от своих действий. — Схватить его и заковать в цепи, пока мы не закончим.

На меня пошёл, высокий мужчина. Капюшон с его головы сдуло порывом ветра, вырвавшимся в окно, обнажив идеальную лысину.

— Как ты сюда проник? — спросил он меня.

— Зенон, мне говорил о таких вещах. Ты просто мой сон. Так что свали, пока я не отсёк твою глупую лысую голову, этим огненным мечом, — провёл я бравую тираду, словно стоял в театре на сцене и посмотрел на свою руку, обнаружив в ней, длинную, толстую кисть, не менее метра.

Лысый замер и открыл рот. Я же удивлённо, смотря на кисть в руке, вместо огненного меча, вспомнил о Зеноне. Что же он мне врал насчёт материализации любого объекта. Я вообще-то меч заказывал. Я навёл кисть на лысого и тот натурально испугался, будто я навёл на него грозное стреляющее оружие.

— На колени, простолюдин! Я здесь не затем, чтобы усмирять своих слуг!

— Я не простолюдин, — стал оправдываться стоя на коленях лысый. — Я удостоен чести быть клириком при верховном жреце.