Дмитрий Кутейников - Драконослов

— Алефси! — Буквально прошипела Вильгельмина, незаметно вышедшая на тренировочную площадку. Я в жизни не видел на её лице таких… сильно отрицательных эмоций. Ярость, отвращение, ещё что-то — практически всегда спокойной, скорее даже ровно-позитивной Виль это было совершенно не свойственно.

— Другр! — Ого, оказывается мелодичный голос Кэтлин способен на вполне натуральный рык, кто бы мог подумать!

Я внимательно посмотрел на двух молодых женщин (ну, про Виль я знаю точно, а что до новенькой… ну вот было у меня стойкое ощущение, что она тоже не богата годами). С чего бы такая бурная реакция при первой же встрече? События тем временем развивались. Шипение и рычание сменились вполне себе внятными оскорблениями — я и не подозревал, что Виль такие слова знает! Надо будет потом уточнить значение. Куросакура, вполне разделяя моё недоумение столь бурным столкновением, стояла рядом, опустив бокен, и просто смотрела. Английский я знаю лучше немецкого, даже несмотря на год практики, и мог с уверенностью сказать: словесную дуэль Кэтлин явно проигрывала — чисто из-за нехватки слов. Остро захотелось диван и упаковку попкорна. Вдруг я заметил нечто интересное: на тыльной стороне правой ладони Кэтлин была татуировка, отчасти напоминающая мою собственную, только наполовину зелёная. Глянув на свою руку, я подошёл к спорщицам — пока они не стали драчуньями, к чему явно шло дело.

— Стоп! — К счастью, это слово звучит одинаково и по-немецки, и по-английски. Обе меня послушались немедленно и беспрекословно. Я же не стал больше ничего говорить, лишь показал татуировку: разросшуюся и наполовину позеленевшую. Обе немедленно глянули на свои руки и с абсолютно одинаковым выражением лица и интонацией полного неверия синхронно выдохнули.

— Алефси… — Это Виль.

— Другр… — Это Кэтлин. Она продолжила первой. — But my lord, why droogr of all the…

— Hush! [20] — Но мой лорд, почему другр из всех… — Цыц! — английский. — Перебил я её.

— Коля?.. — Начала Виль.

— Минуту.

Я внимательно рассматривал татуировку. Она не позеленела, как мне показалось сначала, просто исходная чёрная стала чуть меньше, сдвинулась и слегка изменилась, давая место зелёной и переплетаясь с ней. Рисунок у двух половин был разным. Я нутром чуял, что это несёт какой-то смысл, но ухватить его не мог… Чёрная часть была… симметричнее, что ли… тогда как у зелёной внешний край был из тонких бледных линий, а стык с чёрной — из более толстых и насыщенных, с ясно выраженным тёмным ядром.

Я посмотрел на татуировку Виль. Очень похожа на мою, только зелёная часть вся однотонно-бледная и ядро не столь явно выражено.

Татуировка у Кэтлин была практически зеркальным отражением татуировки Виль: тонкие, но насыщенные зелёные линии по краю, сходящиеся к тёмному ядру, от которого разбегаются широкие светло-серые полосы.

Я слегка вытянул наши руки вперёд, так, чтобы им обеим было видно все три татуировки.

— Что это? — Спросил я сначала по-немецки, а потом по-английски. Простой, казалось бы, вопрос заставил обеих надолго задуматься. — Похоже, ответ мне не понравится. Говорите! — Опять повторил я дважды, заметив одновременно нахмурившиеся брови. — Ты первая, Виль.

— Это печать магического договора. Мы с тобой — муж и жена, и согласились на это добровольно и искренне, с заботой друг о друге. Поэтому наш союз равный, мы помогаем друг другу и печать никого не заставляет подчиняться другому… хотя обычай велит жене во всём слушаться мужа. — Уже тише закончила она.

— Понятно. Ну, ты знаешь моё отношение к вашим обычаям и немного в курсе обычаев моей родины. — Я улыбнулся. — А что с зелёной?

— Зелёная… Метка алефси! — Она практически выплюнула последнее слово. Кэтлин, услышав знакомое слово, гордо вздёрнула подбородок. — Она навязала тебе магический договор, но… Ты, хоть и мог отказаться — это было бы трудно, но возможно — добровольно согласился дать то, что ей было очень-очень нужно… И теперь ты являешься её… ну, практически хозяином. — Виль передёрнулась. — И как тебя угораздило спутаться с этой… — Остаток фразы она с трудом проглотила.

— Теперь ты. — Я повернулся к Кэтлин, с новым интересом её разглядывая. Высокая. Очень-очень высокая: я и сам не коротышка, но она почти на голову выше, наверное, два десять, а то и все два пятнадцать! Зелёный камуфляж, весь покрытый лоскутками и веточками, не давал разглядеть фигуру — но явно очень худую. Из-за плеча торчит лук с большим роликом на сложно изогнутой верхней дуге, на правом бедре такой же зелёный и мохнатый тул со стрелами — аж на ностальгию пробило, чес-слово! [21] Полтысячи-тысячу лет назад наши предки носили стрелы именно на бедре, а при стрельбе клали их с внешней стороны лука, в отличие от западноевропейской манеры класть стрелу с внутренней стороны — по крайней мере, так считают многие историки. За спиной стрелы носили конные лучники, но в русских лесах верхом можно передвигаться только по дорогам. В России… По дорогам… Ну вы поняли. Ладонь очень узкая, длинные пальцы с лишним суставом, на указательном — явно твёрдая мозоль, на большом — металлическое кольцо. Что-то я слышал про «кольца лучников» в том мире, но сам не видел, ни живьём, ни на картинках. Лицо треугольное, маленький рот, тонкий прямой нос, широко расставленные глаза непонятного серо-зелёного оттенка, очень светлые. Брови и ресницы цвета каштана, волосы убраны под маскировочный же капюшон.