Екатерина Бэйн - Найденыш [СИ]

— Мамочка, — прошептала она, отшатываясь и уже громче, — мамочка!

— Что, нету здесь твоей мамочки? — сказало одно лицо, женское.

В голосе была насмешка и неотвратимость чего-то жуткого, страшного. Она попятилась, но пятиться было некуда. Сильные руки схватили ее за плечи и толкнули вперед.

— Смерть Феррингеймам, — сказал мужской голос, молодой и властный.

Она успела лишь зажмуриться, твердя про себя: этого не может быть, не надо, не надо, я не хочу, пожалуйста! Четыре точных, бесшумных удара обрушились на нее с огромной силой. Было больно, так больно, что она закричала, упав на землю, подминая собой траву. Яркие краски сменились абсолютной темнотой.

Впрочем, темнота длилась недолго. Все чувства вернулись к ней, медленно и неохотно. Ее куда-то несли или везли, она лежала на мягком и равномерно покачивалась в такт шагам. Чьи-то голоса над ней сначала сливались в неравномерный гул, но постепенно она смогла различать сперва отдельные слова, а потом и связные фразы.

— … рискованно… мы должны… будь осторожнее…

— Нам нужно это сделать.

— Я понимаю, но ты уверен, что все выйдет так, как задумано?

— Должно выйти. У нас нет другого выхода.

— О Боже! Но это опасно!

— Я знаю. Успокойся, Фелисити. Подумай о Флор. Посмотри, что они с ней сделали. И что еще могут сделать, если мы не остановим их. Она выжила чудом.

Всхлип.

— Будь они прокляты! Самые страшные кары я призываю на их головы.

— Они получат свое. Успокойся. Мы почти приехали.

Молчание длилось гораздо дольше, чем разговор. Она почти ничего не понимала из сказанного, но чувствовала их страх, волнение и в то же время отчаянную решимость.

— Она здесь.

— Ты уверен?

— Я уверен. Я долго искал ее, но я ее нашел. Они прячут ее здесь.

— Такое место… Как они могли привезти ее в такое место?

— Трудно догадаться, что она может быть здесь. Ты готова?

— Да.

Она приоткрыла глаза и почти сразу же едва не была ослеплена яркой вспышкой. Что-то затрещало, полыхнуло ярким пламенем, раздались крики. Потянуло гарью. Она зажмурилась и отвернула голову, чтобы ничего не видеть.

Наконец, все стихло.

— Осторожнее. Посади ее сюда.

Ее усадили на что-то жесткое и неудобное.

— Феллин, ты уверен, что это нужно сделать? — в голосе слышалась растерянность.

— Уверен. Мы спасем ее и отомстим им. О да, мы им отомстим, не сомневайся. Такой мести они не ждут.

Она скосила глаза и увидела девочку примерно ее возраста, худенькую, в грязной, оборванной одежде и спутанными, черными, прямыми волосами. Лицо девочки было неподвижно, а глаза закрыты, но грудь едва заметно вздымалась в такт дыханию. Жива.

Девочку взяли за левую руку и сделали нечто такое, отчего ей стало нехорошо. Она судорожно сглотнула.

— Ничего, дорогая, все в порядке, — успокаивающе произнес голос, — это не больно.

В следующее мгновение небольшой кусочек чужой кожи был прилеплен к ее левому запястью. Она дернулась и замотала головой, что-то промычав.

Кто-то погладил ее по голове с мягкой, успокаивающей лаской. Клочок кожи распрямился и намертво влился в ее руку, став неотличимой составляющей. На этом месте находилось довольно большое пятно правильной, округлой формы. Как у нее самой.

Они еще что-то сделали с ее глазами, это было не больно, но немного странно. А главное, непонятно. И сделали еще что-то, совершенно необъяснимое, отчего ее мысли начали путаться, потом их стало слишком много и все какие-то испуганные. А перед глазами мелькали образы. Она одновременно видела неподвижно лежащую на земле девочку и здорового, хмурого мужчину с палкой в руке, которой он замахивался на нее и говорил что-то очень плохое. И почему-то зачесалась спина между лопатками. Женщина с ухватом, смеющиеся дети, показывающие ей языки и чем-то в нее бросающие с воплями: «подкидыш, подкидыш».

Она подскочила с места и помчалась вперед. Какая-то дымка застилала все впереди.

Ромейн рывком села на постели и часто-часто задышала, приложив руку к груди. Что это? Что это!? Это сон! Такой реальный, такой правдоподобный. Боже мой, что происходит?

Кожа на запястье сильно чесалась и она непроизвольно потерла им об одеяло, только потом взглянув. И смотрела долго, не отрываясь. Потом вскочила, спрыгнув с кровати.

Нет, этого не может быть! Этого не должно быть! Только не это!

Девушка метнулась к зеркалу, но обнаружила лишь пустую раму. Конечно, ведь вчера она сама разбила его. Зеркало. Ей нужно зеркало, немедленно.