Элли Блэйк - Ледяная Кровь

Аркус фыркнул. — К тому времени ты умрешь.

Я сжала губы. Вероятно, он был прав.

Карета подъехала к двери, кучер выскочил, и начал распрягать лошадей. Аркус вышел и потянулся за мной. Для человека таких размеров он легко двигался. Я напряглась, когда он поднял меня и прижал к холодной груди.

— Не жги меня, и я не причиню тебе вреда, — сказал он, ссылаясь на нашу более раннюю сделку. Боль отвлекала меня от страха. Я прикусила губу и вцепилась в его мантию, закрывая глаза от боли в моей лодыжке.

— Скажи Брату Гамуту, что наш гость прибыл, — сказал Брат Тисл, стоящему у двери человеку. — Затем отведите ее в лазарет.

— Гость? — сухо повторила я. — В аббатство приходит много гостей с цепями на лодыжке?

— Его стандарты пали, — ответил Аркус, переступая через мостовые камни, которые поднимались вверх, словно зубчатые пальцы. — Именно поэтому это идеальное место для тебя.

И для тебя , подумала я. Вы увезли меня из царской тюрьмы и поэтому были так же виновны в преступлениях против короля, как и я.

Большая деревянная дверь в аббатство была открыта человеком, держащим свечу, свет отражался от его блестящей лысины, чуть освещая темный коридор. Монах был довольно старым, с изогнутой спиной, большим горбатым носом и впалыми щеками.

— В лазарет, — сказал Аркус.

Монах развернулся и пошел в темноту. Мы следовали за ним сквозь темные коридоры с арочными окнами, и пришли в маленькую комнату с четырьмя соломенными матрасами на полу. Один из них был застелен потертой белой простыню, тонкой подушкой и одеялом, сложенным в ногах. Это был первый раз, когда я видела что-то вроде кровати в течение нескольких месяцев. Аркус грубо опустил меня на матрас. Я потерла ударившаяся бедро и уставилась на него.

Он жестом указал на меня одной рукой. — Приведи ее в порядок.

С этими словами он повернулся и вышел.

— Очаровательный парень, — сказала я монаху, когда он зажигал подсвечник на стене.

Монах посмотрел на меня резко, но потом кивнул. — Конечно, он может быть резким. Но с его историей это понятно.

— И что это за история делает его грубость простительной?

Он повернулся ко мне. — Время для вопросов завтра. А пока мы должны позаботиться о вашем физическому состоянию.

Я обхватила себя руками и с тревогой посмотрела на него. В тюрьме стражники были слишком нетерпеливы, чтобы ампутировать зараженные конечности. Я пригрозила их грязному целителю сжечь его, если он войдет в мою камеру.

— Сейчас, сейчас, — сказал монах, его взгляд смягчился. — Вы находитесь в незнакомом месте и вы, несомненно, много страдали, но сейчас вы в аббатстве Форейда. Братья и сестры Ордена Форса пообещали принять любого несправедливо осужденного и нуждающегося в помощи. Они могут подозрительно относиться к вам, но не причинят вреда.

Я взглянула на него, напряженные глаза, скованные плечи. — Вы не доверяете мне.

Он изучил меня слишком долго, прежде чем ответить. — Я буду судить о вас по вашим поступкам, а не потому что о вас говорят. Но я рекомендую вам держать ваш огонь скрытым. Не все такие же понимающие как я.

— Вам не нужно говорить мне это.

Он кивнул и указал на мою лодыжку. — Я Брат Гамут. Говорят, у меня есть талант к лечению травами. Если вы покажете мне свои раны, возможно, я смогу облегчить вашу боль.

Неохотно я развернула ткань под кандалами. Монах вздохнул, увидев покрасневшую часть ноги, которая когда-то была лодыжкой. Казалось, он забыл о своем недоверии, приблизившись к холодному металлу.

— Мы должны немедленно удалить это. — Он повернулся и поплелся к двери.

— И не мечтайте! — умоляла я.

Он повернулся, удивленно разглядывая меня. — Нет, дитя. Я имел, введу кандалы. У меня есть набор ключей, которые могут сработать. Я скоро вернусь.

Я не была уверена, что верю ему, но верный своему слову, он вернулся через несколько минут с набором ключей, свертком из ткани и подносом с чашкой, миской с водой и ступкой, которые он положил на трехногий табурет. Его руки дрожали, когда он пробовал каждый ключ, пока один из них не открыл мою лодыжку с решительным щелчком. Отложив, кандалы он достал пучок трав из-за пояса. Тщательно отделив стебли и выбрав определенные листья и цветы, он измельчил их и смешал в ступке, а затем высыпал в миску с водой и положил туда полоски льняной ткани для замачивания. Я зашипела от боли, когда он очистил рану и обмотал льняные полоски вокруг моей больной лодыжки.

Он посмотрел на меня из-под седых бровей. — Есть признаки инфекции, но вам повезло. Она далеко не продвинулась. У меня есть травы, которые предотвратят любое отравление крови и облегчат вашу боль.