Лиан Мерси - Последний Полет (ЛП)

К тому времени, когда он закончил, солнце давно скрылось за горизонтом, и Иссенья возвращалась в свою палатку уже под покровом тьмы. Вокруг неё в лагере полыхали черно-синие огоньки костров, словно островки света и тепла в океане одиночества. Беспокойное сопенье лошадей, храп солдат, вздохи и случайные стоны людей, нашедших утешение друг в друге, проплывали мимо неё, знакомые словно песни ночных сверчков из прошлой жизни.

В её палатке царила тишина. Ревас не нравилось спать среди толпы, она всегда находила себе ночлег вдали от их лагеря, а Иссенья больше никого не могла к себе пригласить. Тем более, когда скверна расползалась в её крови. Было гораздо безопаснее и удобнее оставаться одной.

Однако, сегодня ночью она чувствовала беспокойство. Почти бессознательно она вышла из палатки, бесцельно проходя сквозь лес парусины и кольев, мимо гаснущих костров, пока не набрела на знакомую картину: палатка Калиена, склеенная из ярких зелёных и золотистых лоскутов. Он говорил, цвета отгоняют Мор от его сновидений. Ткань выцвела с годами, ночь иссушила почти всю оставшуюся яркость, но она всё равно выделялась среди остальных серых куполов.

Иссенья остановилась. «Если там нет света, - сказала она себе, - я просто пройду мимо».

Но он был. Вход в палатку освещай золотой жар костра, мягкий, но отчётливо видимый.

Откинув капюшон, Иссенья подошла и постучала в дверь. Стук был едва различим, её костяшки почти неслышно касались ткани, но Калиен ответил.

- Входите.

- Я не хотела тебя беспокоить, - сказала Иссенья, наклоняя голову, чтобы зайти.

- Ты и не беспокоишь, - ответил Калиен. Он был помятым и небритым, тёмные круги светились под глазами, но он умудрился устало улыбнуться и бросил Иссенье подушку из конской кожи. Эльфийка положила её на пол и неловко уселась возле керосиновой лампы, единственного источника света, освещавшего скромное пространство палатки.

Возле колена мага лежала открытая книга. Иссенья кивнула, указав на неё.

- Время вечернего чтения?

- Не могу уснуть. Ты думаешь, что к этому времени я уже должен был понять, как важно отдохнуть перед битвой… но почему-то мысль о том, что мы полетим навстречу Архидемону, не даёт мне покоя, - Калиен иронично пожал плечами. - Я думал, небольшое религиозное чтиво успокоит нервишки. Ну или я засну от скуки.

- Это религиозная книга? Не похоже на тебя. Я думала, мы несколько лет назад договорились, что ты миновал период молитв.

- Договорились. Но не все об этом знают.

- О, так это подарок? - Иссенья вновь посмотрела на книгу с любопытством. - Кто мог подарить тебе молитвенник? Он, должно быть, плохо тебя знает.

- Нет, не совсем, - Калиен закрыл книгу и засунул её под одеяло, подальше от глаз.

Иссенья уловила ноту приглушённой боли в его голосе. Она подняла руку, извиняясь. - Я не хотела…

- Я знаю. На самом деле, это не важно. Я не обиделся. И да, ты права. Она плохо меня знает.

- Кто дал тебе книгу? - спросила Иссенья.

- Мать одной из моих жертв, - ответил он. Заметив её удивление, Калиен криво улыбнулся и откинулся на свой укрытый одеялом дорожный сундук. - Она этого не знала. Она даже не знала, что он был убит; она думала, что на него упала плитка, сброшенная порывом ветра с разрушенной крыши, а я - просто сострадающий незнакомец, который поддержал её в момент скорби.

- Почему?

- Потому что у неё были такие же духи, как и у моей матери, - Калиен снова подобрал книжечку и пробежал глазами по обложке. Название было вытеснено в позолоте и поигрывало в свете лампы. Иссенья поймала вспышку пламенного отблеска, но не могла разобрать слова. - Я её почти не помню. Ни лица, ни имени. Она ушла, когда я ещё совсем крохой был. Единственное, что осталось мне - это её запах… и я даже не знаю, что это. Что-то сладкое, как цветущий лимон, но это не совсем то.

- Годами я задавался этим вопросом, пытался представить его. Но потом я уловил его снова, когда преследовал свою жертву. В любом другом случае я бы даже внимания не обратил на его мать. Знатная орлесианская аристократка, жена могущественного человека и мать его детей. Полная противоположность моей матери; та не была ни богатой, ни, тем более, знатной. Но у них были одинаковые духи, и, каким-то образом, аристократка была примерно того же возраста… и в этом было что-то такое, что заставляло меня чувствовать себя полным идиотом.

- Я, конечно, выполнил заказ. Антиванские Вороны всегда следуют контракту, даже если цель - ребёнок, чья единственная вина - сложные вопросы наследства. Но когда я закончил, я задержался в городе дольше, чем должен был и договорился о встрече со скорбящей матерью, чтобы предложить хоть какое-нибудь утешение её горю. Потом завязалась переписка. Мы сблизились за эти годы. Она так никогда и не узнала правды, само собой. Она только знает, что с тех пор, как пала Антива, я сражаюсь вместе со Стражами.