Ольга Болдырева - Принцип отражения [СИ]

Но тренировка важнее.

Пока Саломея сомневалась, Игорь вернулся к уже ставшему привычным за последние дни состоянию недоумения.

— Вы ведь должны понимать, что я не стану разрушать мир. Творец и его тайны мне как-то без надобности. Как и власть, если честно. Просто сидеть на троне посреди развалин, занесенных пылью и песком? Зачем мне это?

Ионов скосил взгляд и едва не слетел с насиженного дивана, отшатнувшись от морты. Мея улыбалась: едва заметно, чуть приподняв уголки губ. Но разница между ее обычным выражением лица и новым была столь поразительна, что Игорь смешался.

— Я отвечу, Владыка, — пообещала она: — Сможешь ли ты услышать?

В следующий момент Игорь едва успел подхватить опустевший облик, чтобы искусственное тело не ударилось виском о деревянный подлокотник.

— Осторожнее! — возмутился он и сам удивился своей реакции.

Лад ведь быстро подправит любой дефект и повреждение, так зачем переживать? Даже если не поправит… Игорю все равно, пусть хоть Саломея все неровности головой пересчитает!

Или не все равно?

Облик был легким, ткань рубашки приятно холодила пальцы, а растрепавшиеся черные волосы щекотали шею. Ионов ругнулся, пытаясь сообразить, что сейчас делает Саломея. Наверняка ведь стоит и смотрит…

Она всегда просто стоит и просто смотрит.

Сейчас эта мысль особенно злила парня. Удобнее перехватив искусственное тело, Игорь поднял и положил его на старенький диван. И, не удержавшись, воровато и быстро поправил заломленный, строгий воротничок формы, сейчас запылившийся и измятый.

Интересно, Саломея уже что-то начала говорить? Или пока наблюдает за действиями Ионова? Игорь прислушался. Сквозь собственное дыхание и размеренное биение сердца, как через слои ваты, доносились голоса Лада и Сины: кажется, они комментировали действия Деймоса. Еще вроде бы недовольно попискивала Лилит. Нет, слишком далеко. Парень зажмурился и напрягся. Где-то здесь, на расстоянии вытянутой руки… как в комнате, когда Саломея прикоснулась к нему.

Или еще ближе.

Это было странно. Словно кто-то перекрутил внутри Игоря все ощущения, связав их в тугой узел где-то чуть ниже живота. И теперь поочередно тянул за ниточки, проверяя, как быстро он распутается.

Вспомнилось осторожное прикосновение к руке. Сможет ли он почувствовать подобное сейчас? А если морта решит, скажем, напасть? Вдруг ей в голову взбредет, что так тренировка станет более полезной и плодотворной. Почему-то невидимый Деймос не вызывал у Ионова столько волнения и томительного ожидания, хотя казалось бы — первый номер среди Рыцарей куда опаснее третьего.

Даже не ожидания — предвкушения.

Игорь выдохнул и посмотрел в себя, на надежную стену блока Данте. Он мешался с самой первой секунды, когда инквизитор его только поставил. Словно Денис Алексеевич забрал часть самого Ионова, сделал калекой, лишив возможности не только видеть Грань, но и полноценно воспринимать реальный мир. Те маленькие трещинки, которые парень смог оставить на ментальной стене, только отвлекали. Игорь убрал гладиус в ножны, отложил в сторону, неловко одернул кофту и еще раз прислушался.

Ничего.

Или действительно на самой грани восприятия послышалось «Владыка»?

Ионов закрыл глаза и попытался забыть о своих тревогах.

В конце концов, любому человеку всегда не хватает силы и власти. Просто с разными целями. Разве стоит тратить нервы и злиться на того, кто, даже имея друзей и возможность вести нормальную жизнь, не способен вовремя остановиться и отступить? Обманывает, играет, не выбирает средства — значит, у него нет ничего дорогого, что он бы боялся потерять. Значит, в дождливые вечера у него не находится чего-то, что сделало бы его хоть на минуту счастливым.

А у Ионова есть семья и самые лучшие, хоть и немного странные, друзья.

Они — единственная причина, почему он сражается и ищет новую силу. И не отнимает ее у других, а пытается найти в себе.

Игорю стало легко.

Он больше не напрягал изо всех сил слух, а прислушивался к себе. Где-то внутри самого Ионова, заблокированные Данте, хранились все ответы.

Шепот.

— Владыка…

Почти не слышно. Отдельными словами, как пазлы огромной мозаики.

— Научи…

Чему?

— Продолжат умирать…

— Созданы, чтобы…

— Как отражение…

— Мне…

— Нужен…

Игорь задохнулся.

Внутри головы словно били электрические разряды. Слишком громко, слишком больно. Кажется, парень зажал уши, закричал и упал на землю. Кажется — потому что он уже не управлял собой, не понимал: находится ли еще в сознании или мечется в бреду, и сколько это уже длится. Пару мгновений? Часов? Дней?