Томас Тимайер - Стеклянное проклятие

Этнограф поднял воротник и отвернул закатанные рукава рубахи, после чего шагнул через порог храма.

Внутри царил полумрак. Свет скупо проникал сюда через отверстие в куполе, забранное каким-то прозрачным материалом – слюдой или горным хрусталем. В бледном полусвете плясали мириады пылинок. Понадобилось немало времени, чтобы его глаза привыкли к странному освещению.

Храм был заброшен давным-давно. Целую вечность сюда не ступала нога человека. На покрытом слоем пыли полу был бы заметен любой, даже самый легкий след. В центре, – там, куда падал луч света, – Беллхайм заметил странное округлое возвышение, достигавшее полутора метра в ширину и около полуметра в высоту. Оно также было покрыто песком и пылью, но в некоторых местах сквозь этот покров проступали едва заметные зеленоватые проблески. Издали очертания возвышения напоминали верхнюю часть огромного шара, погруженного в песок и как бы слегка светящегося изнутри.

Исследователь осторожно приблизился – и звуки его шагов эхом отразились от стен. Откуда это явственное ощущение, что за ним наблюдает добрая дюжина глаз? И что за призрачный шепот слышится в воздухе?

Беллхайм продолжал продвигаться вперед, пока не оказался у самого возвышения. Теперь он мог рассмотреть его в деталях. Действительно – под слоем песка поблескивает некое зеленое вещество. Присев, он смахнул рукавом пыль и песчинки. Открывшаяся под ними поверхность оказалась гладкой и блестящей.

Что же это такое, во имя всего святого?

В пол храма был намертво вмурован громадный зеленый монолит из неизвестного материала, обрамленный черным обсидианом и украшенный золотым кольцом с вытянутыми лучами. При взгляде на этот камень первым делом возникало ощущение, что его поверхность как бы оплавлена, а сам монолит напоминает стекло особой выработки. Однако это совершенно определенно не стекло. Может быть, изумруд? Или какой-то другой зеленый драгоценный камень?..

Беллхайм внезапно затаил дыхание. А что если это – то самое «Стеклянное проклятие»? Ему было знакомо одно из древнейших сказаний народа догонов о «Стеклянном проклятии», но никогда раньше он не придавал ему особого значения. И вот он стоит в древнем храме, а перед ним – эта странная вещь, словно явившаяся из легенды! Миф и реальность сплелись воедино!

Если верить догонским преданиям, «Стеклянное проклятие» – это гигантский изумруд, прибывший на Землю из глубин Вселенной. И если это в самом деле он, то подобная находка стала бы сенсацией, сравнимой с открытием Генрихом Шлиманом остатков Трои и обнаружением сокровищ царя Приама. Подобное открытие принесло бы ему всемирную славу, а его значение для науки просто неоценимо. И тогда ему, Рихарду Беллхайму, больше не пришлось бы клянчить деньги на новые экспедиции и время от времени потуже затягивать пояс. Не то чтобы он был беден, но этот камень сделал бы его по-настоящему богатым – настолько богатым, что он даже не решался предположить размеры своего будущего состояния.

Этнограф попытался остановить лихорадочную скачку мыслей. Кристалл слишком велик для транспортировки и, кажется, намертво вмурован в фундамент храма. Может быть, ему удастся отколоть хотя бы часть от него?

Он вынул из наплечной сумки небольшой геологический молоток и осторожно ударил по гладкой поверхности камня. В ответ раздался металлический звук. Похоже, этот материал необычайно прочен. Он ударил еще раз, гораздо сильнее. И снова без какого-либо результата.

Путешественник уже готов был прекратить эти попытки, когда до него донесся странный шум – словно ветер колышет ветви деревьев или где-то далеко шумит морской прибой. Но поблизости не было ни деревьев, ни моря. И воздух под куполом храма оставался совершенно неподвижным.

Беллхайм выпрямился.

Что-то происходило.

Понадобилось довольно много времени, прежде чем он понял, в чем дело.

Пол!

В сумеречном свете зеленоватые песчинки, устилавшие пол храма, зашевелились. Они сталкивались, сновали из стороны в сторону, слипались, словно были живыми существами. При этом слышался легкий шорох, и вскоре Беллхайм почувствовал странный запах, который с изумлением узнал.

Пахло так, как пахнет в физической лаборатории после мощного электрического разряда.

Он поднял несколько крохотных крупинок и поднес их поближе к свету. Песчинки гудели и приплясывали у него на ладони. Он вглядывался в них до тех пор, пока у него не закружилась голова. Поразительно красивые, словно микроскопические изумруды! Настолько прекрасные, что ему захотелось взять их с собой.